После окончания работ по поднятию целины крестьяне, которые смогли обратить суходольные поля в поливные рисовые, договорились действовать сообща. Деревня Бэлмаыр, располагавшая прежде в основном суходольными полями, становилась теперь рисосеющей.

Целина была распределена в день пуска канала. Кан Гюн посоветовал крестьянам делить землю по трудодням и по числу работников, участвовавших в стройке.

Пак Чем Ди предложил выделить Куак Ба Ви двойную долю, но тот наотрез отказался:

— Нет, не нужно! Я могу половину участка, доставшегося мне по земельной реформе, обратить в рисовое поле! Так что нет никаких причин давать мне больше других. Землю надо разделить поровну, чтобы никому не было обидно!

И крестьяне разделили землю так, как советовал Кан Гюн. На каждого участника стройки пришлось больше тысячи пхёнов рисовых плантаций. А в хозяйстве Пак Чем Ди, работавшего втроем с сыновьями, прибавилось несколько тысяч пхёнов плодородного рисового поля!

Крестьяне торопились закончить сев на целине. Нужно было вспахать землю, пустить на нее воду, высадить рис. Словом, работы по горло.

Куак Ба Ви замочил в воде один сем риса, полученного по семенной безвозвратной ссуде из волости, и высадил его на рассадном участке Пак Чем Ди. Он мог, правда, подыскать участок для рассады и на своей новой рисовой плантации, но побоялся, как бы целина не подвела его и не испортила рассады.

Покончив с этим делом, Куак Ба Ви приступил к пахоте.

Начало мая… Даже в горах стояла теплая весенняя погода. На черных, обращенных к солнцу склонах начали цвести урюк и тутовник.

Рано утром Дон Су, наточив серп, взвалил диге на плечо и отправился на сопку Апсан за дровами. Проходя мимо дома Сун И, он заглянул во двор. Навстречу ему с заливистым лаем выбежала маленькая дворняжка. Видно было, что она сторожила пустой дом. Где же Сун И? Куда она могла уйти? Дон Су очень хотелось узнать это. Но он тут же повернул в сторону реки Апкан и продолжал свой путь.

Вот гора Чомбансан и шумящие пороги на реке Апкан. Знакомый с детства, любимый край! Задумчиво оглядывая родные места, Дон Су медленно вошел на мост, перекинутый через реку.

И вдруг со стороны верхнего течения услышал: кто-то стирает белье и бьет вальком!

Дон Су обернулся и взглянул в сторону, откуда доносились до него размеренные звуки. «Так вот ты куда забралась, Сун И!» Дон Су, увидев девушку, несказанно обрадовался, словно не видел ее несколько лет. Он крадучись, на цыпочках, подобрался к ней сзади. Ему хотелось напугать ее.

Сун И, поглощенная стиркой, ничего не замечала. В розовой шелковой кофточке, в длинной черной юбке она была в эту минуту необыкновенно хороша! Обнять бы ее, крепко прижать к груди… Сердце Дон Су было полно любви.

Выбрав маленький камешек, он бросил его в реку. Камешек пролетел мимо Сун И, бултыхнулся в воду, брызнув водой девушке в лицо. Дон Сун, не снимая с плеча диге, присел на землю.

— Какой это паршивец брызгается? — сердито оглянулась Сун И, обеими руками вытирая с лица капли воды, и увидела Дон Су. Он поднялся с земли и, поправляя съехавшее на бок диге, рассмеялся:

— Стоит ли из-за пустяков так безжалостно ругать человека!

Сун И, подумавшая сначала, что это озорничает кто-нибудь из мальчишек, неожиданно увидев Дон Сун, покраснела.

— Разве можно так баловаться? Я не виновата, что ругнула тебя. По заслугам досталось!

Сун И улыбалась. Дон Су захотелось еще раз увидеть ее улыбающиеся губы, и он продолжал шутить:

— Простите, пожалуйста! Я, грешный, совершил перед вами тягчайшее преступление! Нижайше прошу не казнить, а миловать! — Дон Су, не снимая диге, низко поклонился Сун И.

— Ладно уж, на этот раз прощаю.

Сун И залилась звонким смехом. А влюбленный Дон Су продолжал:

— Шутки в сторону, Сун И. Не пойдешь ли со мной на Апсан?

— Куда?..

— На сопку Апсан. Я видел там много-много дэдэка [63] . Я помогу тебе выкопать его… Согласна?

— Если я захочу, то обойдусь и без твоей помощи! — Сун И состроила пренебрежительную гримасу.

— А что особенного в том, если я помогу тебе? Ведь между друзьями…

— Фи! Какой ты мне друг? Проходи, проходи своей дорогой! Не мешай мне стирать белье!

Сун И фыркнула, но Дон Су казалось, что за напускным презрением она прячет любовь к нему.