«Послушайтесь, Наварт! — посоветовал Леранд Вибль. — Этим вы ничего не добьетесь».

«Хорошо! — сказал Наварт. — Я выразил протест, я сделал все, что мог. Больше ничего не остается».

Хелонс вернулся в носовую кабину. Опустившись в пилотское кресло, он закрыл дверь на замок. Герсен, прятавшийся за перегородкой и поджидавший охранника, нанес ему жестокий удар камнем по голове. Хелонс пошатнулся в кресле, обернулся, глядя на Герсена глазами, ослепшими от потоков крови, издал неразборчивый возглас. Герсен ударил снова — Хелонс упал набок.

Герсен уселся за пульт управления. Аэробус поднялся в воздух, навстречу лучам восходящего солнца. Обыскав охранника, Герсен экспроприировал два лучемета и засунул их себе в карманы. Замедлив движение воздушного судна так, чтобы оно дрейфовало почти неподвижно, Герсен открыл боковую дверь кабины, с трудом приподнял тяжкого Хелонса и вытолкнул его в море.

«В салоне, — думал Герсен, — Виоль Фалюш удивляется странным методам пилотирования, применяемым сегодня Хелонсом». Герсен искал глазами в океанском просторе; наконец ему удалось заметить небольшой остров, примерно в тридцати километрах от берега. Он подлетел к этому островку, сделал над ним несколько кругов, снижаясь по спирали, и, не обнаружив никаких признаков человеческого жилья, приземлился.

Соскочив на землю из кабины, Герсен подошел к двери пассажирского салона, распахнул ее и забрался внутрь: «Выходите все! Быстро!» Он подчеркнул приказ движением дула лучемета.

«Что... что это значит?» — заикаясь, спросил Вибль.

«Это значит, что все должны выйти».

Наварт вскочил на ноги. «Ну-ка, пошли! — заревел он. — Выходите!»

Гости стали неуверенно спускаться по трапу. К двери подошел Марио. Герсен остановил его: «Вам придется остаться в салоне. Будьте осторожны и сидите неподвижно — иначе я вас пристрелю».

Попытались выйти также Танзель, а затем и Этуэн. Обоих Герсен повернул назад и заставил сесть. Наконец в салоне остались только Герсен, Марио, Танзель и Этуэн. Снаружи Наварт возбужденно наставлял компанию гостей: «Не вмешивайтесь, а то пожалеете! Это подпольная операция МСБР! Мне это доподлинно известно!»

«Наварт! — позвал Герсен из салона. — Требуется ваша помощь!»

Поэт забрался в аэробус. Он тщательно обыскал Марио, Танзеля и Этуэна, пока Герсен бдительно наблюдал за этой процедурой. Ни у кого из троих не было с собой никакого оружия; кроме того Наварт не обнаружил в их одежде никаких улик, позволявших установить личность Виоля Фалюша. Следуя указаниям Герсена, Наварт крепко привязал трех мужчин к сиденьям, пользуясь шнурами от занавесок салона, оторванными и скрученными полосами ткани, а также собственными ремнями пленников. Тем временем пленники выражали бурное негодование действиями Герсена и требовали, чтобы он объяснил, на каких основаниях они подвергаются такому обращению. Танзель был самым многословным, Этуэн — самым язвительным, а Марио — самым разъяренным. Все они с одинаковой энергией ругались и проклинали Герсена на чем свет стоит. Герсен невозмутимо выслушивал их замечания: «Двум из вас я принесу свои извинения впоследствии. Эти двое знают о своей невиновности и будут со мной сотрудничать. От третьего задержанного я ожидаю всевозможных неприятностей — но я к ним готов».

Танзель спросил: «Во имя всемогущего Йеху, чего вы от нас хотите? Назовите преступника и оставьте нас в покое!»

«Преступника зовут Фогель Фильшнер, — ответил Герсен. — Он известен также под именем Виоль Фалюш».

«Тогда почему вы задержали нас? Ищите Фалюша у него во дворце!»

Герсен усмехнулся: «Неплохая идея». Проверив путы трех пленников, он подтянул кое-какие узлы и завязал некоторые заново: «Наварт, пожалуйста, сядьте здесь, в стороне. Внимательно наблюдайте за этими тремя. Один из них похитил вашу Джераль Тинзи».

«Кто из них?»

«Фогель Фильшнер. Вы не можете его узнать?»

«Увы! — старый поэт повернулся к Марио. — У этого глаза бегают, как у Фогеля». Наварт указал на руки Танзеля: «Этот опускал руки ладонями назад, как Фогель». Рассмотрев третьего, Этуэна, поэт сказал: «А этот выглядит самым испуганным и озлобленным».

«Конечно, я испуган и озлоблен! — рявкнул Этуэн. — Чему тут радоваться?»

«Хорошенько следите за ними, — предупредил поэта Герсен. — Мы возвращаемся во дворец».

Игнорируя восклицания пораженных гостей, брошенных на необитаемом острове, Герсен поднял машину в воздух. Пока что все шло хорошо — но что дальше? Может быть, его подозрения были безосновательны; может быть, никто из задержанных не был Виолем Фалюшем. Вспоминая обстоятельства путешествия из Кухилы во Дворец Любви, однако, он отбросил сомнения.

Попасть в убежище Фалюша было проще всего сверху — Герсен не намеревался снова заниматься акробатическим скалолазанием. Он посадил аэробус рядом с каменным фортом на хребте и снова зашел в салон. Все было, как прежде. Наварт сидел, уставившись на трех пленников; те отвечали ему ненавидящими взглядами.

Герсен передал Наварту один из лучеметов: «Если возникнет малейшая проблема, пристрелите всех трех. Я пойду искать Друзиллу и Джераль Тинзи. Вы должны бдительно их сторожить!»

Наварт дико рассмеялся: «Кто может провести сумасшедшего поэта? Как только Фогель что-нибудь задумает, я тут же об этом догадаюсь и прожгу ему дыру во лбу!»

Герсен не мог избавиться от недобрых предчувствий. Наварт был далеко не самым надежным часовым.

«Не забывайте, — повторил Герсен, — если он сбежит, все потеряно. Он может попросить стакан воды — не давайте ему пить. Он может жаловаться на то, что его слишком туго привязали — пусть мучается! Если кто-либо попытается вмешаться снаружи, будьте безжалостны. Пристрелите всех троих».