Чжэн месяцами мечтал о Кокоболо, и он позволил своим фантазиям стать слегка буйными. В реальности же все было совсем не таким, как он себе представлял: не было ни льющихся в море золотых водопадов, ни горных склонов, на которых мерцали бы усыпанные рубинами деревья. Это было глыбистое скопление ничем не примечательных холмов, покрытых густой зеленой растительностью, точно такое же, как и тысячи других островов, мимо которых он проплывал во время своих путешествий. Самым разочаровывающим было то, что здесь не было ни следа экспедиции его отца. В своем воображении он рисовал его наполовину затонувший в бухте корабль и самого старика, двадцать лет прожившего отшельником, ждущего его на берегу с лекарством в руках. Но здесь был только белый полумесяц песка и стена раскачивающихся пальмовых деревьев.

Корабль бросил якорь, и Чжэн высадился на берег вместе со своим первым помощником и отрядом из нескольких вооруженных членов команды. Он сказал себе, что разочаровываться рано, но после нескольких часов поисков они не обнаружили ни Лю Чжи, ни какого либо намека на человеческое поселение, и Чжэн был разочарован еще больше, чем прежде.

Начало темнеть. Они уже собирались разбить лагерь, когда услышали треск веток. Два ягуара выскочили из кустарника и издали жуткий рев.

Люди разбежались кто куда. Они выпускали в ягуаров стрелы, которые, похоже, только злили кошек еще больше. Один из зверей прыгнул к Чжэну, и он помчался прочь со всех ног. Он прорывался сквозь джунгли, пока его легкие не начали гореть, а кустарник не превратил его одежду в лохмотья, и только тогда он остановился. После того как он отдышался, он прислушался, в надежде услышать своих людей, но не услышал ничего. Он был один, и уже почти совсем стемнело.

Он поискал укрытие. Через некоторое время он набрел на скопление пещер. Горячий влажный воздух входил и выходил из них через равные промежутки. Он решил, что это такое же подходящее место для ночлега, как и любое другое, и нырнул внутрь.

Он выкопал в земле маленькую ямку и разжег костер. Не успели начать подниматься языки пламени, как земля содрогнулась, и оглушительный вопль эхом донесся из недр пещеры.

— Потуши!!! Потуши огонь!!! — прогремел голос.

В ужасе Чжэн ногой загасил пламя. Когда огонь потух, земля под ним перестала дрожать.

— Почему ты делаешь мне больно? — вопросил мощный голос. — Что я тебе такого сделал?

Чжэн не знал, с кем он говорит, знал только, что лучше ему ответить.

— Я не хотел никому сделать больно! — сказал он. — Я только хотел приготовить немного еды.

— И как бы тебе понравилось, если бы я вырыл дыру в твоей коже и разжег там огонь?

Взгляд Чжэна упал на яму с потухшим костром, и он увидел, как та заполняется жидким золотом.

— Кто ты? — требовательно спросил голос.

— Меня зовут Чжэн. Я прибыл из портового города Тяньцзиня.

Последовала долгая тишина, а затем взрыв радостного смеха раскатился по пещере.

— Ты наконец-то пришел! — прогремел голос. — Я даже не могу сказать тебе, как я счастлив видеть тебя, мой дорогой мальчик!

— Я не понимаю, — сказал Чжэн. — Кто ты?

— Что, не узнаешь голос своего собственного отца?

— Отец! — воскликнул Чжэн, оглядываясь вокруг. — Где?!

Из пещеры последовал новый взрыв смеха.

— Повсюду вокруг тебя! — сказал голос, и тут рядом с ним поднялась земля и заключила его в песчаные объятия. — Как же я ужасно скучал по тебе, Чжэн!

Потрясенный, Чжэн понял, что разговаривает не с каким-то гигантом, прячущимся внутри пещеры, но с самой пещерой.

— Ты не мой отец! — крикнул он, выворачиваясь из этой хватки. — Мой отец — человек... мужчина!

— Я был человеком, — произнес голос. — Я немного изменился, как видишь. Но я всегда буду твоим отцом.

— Ты хочешь обмануть меня. Тебя зовут Кокоболо. Ты двигаешься по ночам, и углубления в тебе заполнены жидким золотом. Так говорят легенды.

— Все это верно для любого человека, который становится островом.

— Есть еще и другие такие как ты?

— Кое-где {19} . Видишь ли, Кокоболо это не просто какой-то один остров. Мы все — Кокоболо. Но я — твой отец.

— Я поверю тебе, если ты сможешь доказать это, — сказал Чжэн. — Какими были последние слова, которые ты сказал мне?

— Приди и найди меня, — ответил голос. — И не позволяй траве вырасти под твоими ногами.

Чжэн упал на колени и заплакал. Это было правдой: его отец был островом, а остров был его отцом. Пещеры были его носом и ртом, земля — его кожей, трава — его волосами. Золото, что заполнило ямку, которую вырыл Чжэн, было его кровью. Если его отец и отправился искать лекарство, он потерпел неудачу. А значит и Чжэн. Он почувствовал безвыходность и отчаяние. И это то, чем он обречен стать?

— О, отец, это ужасно, ужасно!

— Это не ужасно, — сказал его отец с некоторой обидой в голосе. — Мне нравится быть островом.

— Правда?

— Конечно требуется время, чтобы немного привыкнуть, но это несравненно лучше, чем альтернатива.

— А что такого плохого в том, чтобы быть человеком? — теперь уже была очередь Чжэна чувствовать себя оскорбленным.

— Ничего, — ответил его отец, — если человек — это то, чем тебе суждено быть. Мне лично не суждено было быть человеком вечно, хотя многие годы я не мог смириться с этим. Я боролся с теми переменами, что происходили со мной... и что также происходят и с тобой. Я требовал помощи у докторов, а когда стало ясно, что они бессильны, я разыскал другие далекие народы и культуры и советовался с их колдунами и знахарями, но никто не мог остановить это. Это было невыразимо печально. В конце концов я не смог больше это выносить, и я оставил дом, нашел себе в океане клочок суши, на котором мог бы жить, и позволил своему песку рассыпаться, а своей траве расти и, о небеса, что это было за облегчение.