— Это правда, — сказала Диди, — я помню, как кто-то из ребят — кажется, это был Адам Зусман — спросил, как это мы войдем, и Муз очень так высокомерно говорит, что все покажет. Кладет ладони на оконное стекло и вроде как вращает его, и шпингалет ослабляется. Теперь, говорит, нужно засунуть что-нибудь тонкое и жесткое — у него была маленькая пластмассовая линейка — между рамами и отодвинуть его. — Она показала, как это делается.

— И вы что, не боялись, что вас увидят?

— А там рядом только один дом, где живет этот Бегг, который сообщил в полицию, как я понимаю, — сказал Билл, — но Муз был уверен, что он не будет соваться.

— И кто-то из вас забрался внутрь и впустил других…

— Адам Зусман. Он самый маленький и самый легкий. Девочки отказались.

— Вы говорите про заднее окно и черный ход, правильно?

— Правильно.

— Но потом вы пошли в гостиную, которая находится в передней части дома. Почему?

— Мы не хотели включать свет, рабби, а в той комнате было немного света от уличных фонарей с другой стороны дороги. Кроме того, кажется, это была единственная комната, где было много стульев.

— И вы все вместе были в той комнате?

— В основном, да. Немного побродили по дому, когда вошли, а потом кто-то ходил искать туалет, но в основном все оставались в гостиной — все, кроме Муза, конечно.

— Почему «конечно»?

— Потому что он вернулся с бутылкой виски. Так что, наверное, он кое-где пошастал.

— Сколько в ней было? Я имею в виду, бутылка была полная?

— Да, конечно. Он ее распечатал. И сначала предложил пустить ее по кругу, а когда все отказались, выпил ее залпом, так же, как пил пиво там, на пляже — напоказ.

— А потом?

— Потом он начал выпендриваться.

— Что ты хочешь сказать этим, Билл?

— Начал гоняться за девочками, особенно за Бетти Маркс и Диди.

— А вы?

Джейкобс покраснел.

— Он же был пьян в стельку. Я хочу сказать, поймать их он все равно бы не смог, так что нас это просто забавляло. Пару раз мы сказали ему, чтобы он завязывал с этим, но в основном только хохотали. Ты же не волновалась, правда, Диди?

Она покачала головой.

— И тут вдруг он выдохся, покраснел весь и уселся на пол. Он вспотел и выглядел ужасно. Я предложил ему полежать немного. По-моему, он согласился, потому что попытался встать. Но тут же опять сел, я помог ему подняться, и мы с Адамом попробовали отвести его в ту комнату, которую я заметил из холла. Но Муз же здоровенный — я имею в виду, был, — а Адам довольно маленький, и я позвал Дженкинса, цветного парня, втроем мы дотащили его до той комнаты и уложили на кушетку.

— Понятно.

— А когда уложили, он увидел Дженкинса и снова набросился на него — понимаете, обзывал его, говорил, что ему не нужна никакая помощь ни от какого проклятого черномазого — всякое такое. Он размахивал руками и пробовал встать. Кушетка была накрыта большим куском полиэтилена, как и остальная мебель, и я предложил завернуть его в этот кусок. Он почти тут же и отрубился.

— Откуда вы знаете, что он спал? — резко спросил рабби.

— Потому что он храпел.

— Хорошо. Потом вы вернулись в гостиную?

— Ага. А потом пришел Стью.

— И потом вы вернулись, чтобы забрать его.

— Да, — сказал Билл. — Мы вошли в ту комнату, где оставили его. У меня был фонарик… — Он остановился, облизнул губы и вопросительно посмотрел на Стью и Диди.

— Продолжай, — хрипло сказал Стью. — Расскажи все.

— Да, у меня есть ключ от Хиллсон-Хаус, — осторожно сказал Мейер Пафф.

— И вы были там сегодня вечером? — спросил лейтенант Дженнингс.

— Я был там, но не входил в дом. Скажите, что все это значит?

— Случилась небольшая неприятность, и мы просто проводим расследование, — спокойно сказал Дженнингс. — Итак, в какое время вы были там?

— Видите ли, я должен был встретиться там кое с кем в половине девятого. Я немного опоздал, шел сильный дождь, и я подумал, что он может вообще не прийти. Поэтому когда я увидел, что никого нет, я просто поехал дальше.

— И вам не пришло в голову, что он тоже мог опоздать? Удивительно, что вы не подождали немного.

Пафф пожал плечами.

— Вообще-то мы должны были встретиться вчетвером. И вот один звонит и говорит, что не может прийти. Потом звонит другой, и он тоже не может прийти. С самого начала меня это достало — ну, черт знает что! Я был почти уверен, что и третий начал бы отнекиваться, если бы успел меня найти. А тут идет дождь, гром, молнии, я и думаю — какого черта, эти двое меня подвели, а я чем хуже? Как все, так и я. А когда добрался домой и позвонил, выяснилось, что ему показалось, будто он заболевает, и что в такую погоду выходить и не собирался.