Она стала адептом национал-социализма и стала работать в партии. Некоторое время назад она стала женой доктора Геббельса, на свадьбе которого Гитлер был шафером. Большое событие в нацистском мире. Теперь она была «Фрау Рейхсминистр», и держала своего рода салон, потому что люди не могут обойтись без женского влияния, даже если они проповедуют массам доктрину Kuche, Kinder, Kirche.

«Люди обвиняют Магду в честолюбии», — объяснил молодой чиновник. — «Но у нее есть мозги и способности, и, естественно, ей нравится использовать их для пользы дела».

«У неё будет шанс сделать это сегодня вечером», — заметил Ланни.

Их сопроводили к фешенебельной квартире, где красивая фрау Квандт некогда жила с пожилым промышленником. «Фрау Рейхсминистр» появилась в вишневом вечернем платье и с двойной ниткой жемчуга, похожего на такой же, как у Ирмы. Обе нитки были неподдельными, но каждая дама хотела укусить чужую, чтобы убедиться в этом. У Магды были волнистые светлые волосы, милое, почти детское лицо, и печальные глаза с начинающимися темнеть кольцами вокруг них. Ланни знал, что она была замужем за одним из самых уродливых людей в Германии. Он мог поверить, что ей необходим стимул амбиций, и интересовался, получала ли она удовлетворение, которого жаждала.

Было уже поздно, и посетители сразу перешли к делу. Зная, что министр народного просвещения и пропаганды был ярым антисемитом, Ланни сказал: «Какие бы не были идеи у кого-нибудь, нельзя игнорировать тот факт, что Ганси Робин является музыкантом первого ранга. Концерт, который он дал с парижским симфоническим оркестром этой весной принес ему огромный успех. Он дал аналогичные концерты в Лондоне и во всех больших городах Соединенных Штатов, а это означает, что тысячи людей будут готовы прийти на его защиту. И то же самое можно сказать и о деловых людях, которые знают его отца. С чисто практической точки зрения, фрау Рейхсминистр, что это плохо для вашего Regierung. Я не могу видеть, какую пользу вы можете получить от заключения под стражу Йоханнеса Робина, которую можно сравнить с потерей престижа, которую вы понесёте за рубежом».

«Я согласна с вами», — быстро ответила женщина. — «Это одна из тех иррациональных вещей, которые случаются. Вы должны признать, что мистер Бэдд, что наша революция произошла с меньшим насилием, чем любая другая в предыдущей истории. Но случались ненужные неприятности, о которых узнавал мой муж, и использовал свое влияние, чтобы их исправить. Он, конечно, очень занятый человек особенно сейчас, и мой долг, как жены скорее оградить его от забот, чем нагружать его новыми. Но это особый случай, как вы говорите, и я доведу это до его внимания. Как вы сказали, имя партийной организации, которая несет ответственность?»

— Die Reichsbetriebszellenabteilung.

— Я считаю, что она входит в Arbeitsfront доктора Лея. Вы знаете, Роберта Лея?

— Я не имел чести.

— Он один из тех, кто вступил в нашу партию из воздушного флота. Многие из наших самых способных руководителей являются бывшими летчиками: Грегор Штрассер.

«Я встречался с ним», — сказал Ланни.

— Герман Геринг, Рудольф Гесс — очень длинный список. Авиаторы научились действовать, а не переживать. Доктор Лей, как и мой муж, уроженцы Рейнской области, и я не знаю, понимаете ли вы, что это страна стали.

— Мой отец сталепромышленник, фрау Рейхсминистр.

— Ах, так! Тогда вы можете понять, что такое профсоюзы в Руре. Красные превратили его в свою территорию. Это уже не часть Германии, а часть России. Роберт Лей получил свою подготовку в набегах на их митинги и скидывании их ораторов с трибун. Много раз на нем рвали рубахи, но он произносил речь. После десяти лет такого рода боевых действий, он не всегда бывает вежливым.

— Я слышал рассказы о нем.

«Теперь он является главой нашего Arbeitsfront, разрушил марксистские профсоюзы и заключил в тюрьмы их лидеров, которые эксплуатировали наших немецких рабочих и рвали фатерланд на куски в классовой войне. Это большой личный триумф доктора Лея, и, возможно, он слишком ликует по этому поводу. У него то, что вы, американцы, называете «самомнением», — улыбнулась фрау Рейхсминистр, и Ланни улыбнулся в ответ.

— Я полагаю, что он увидел, как богатый еврей выезжает из страны на частной яхте, приобретенной с помощью методов, которые привели к ненависти евреев в нашей стране. И, возможно, ему пришло в голову сделать из яхты госпиталь для рабочих Национал-социалистической партии, которые были избиты и расстреляны коммунистическими бандитами.

«И что, фрау Рейхсминистр!» — сказал Ланни, смеясь. — «Генрих заверил меня, что если я приду к вам, то я узнаю правду о ситуации. Пусть Arbeitsfront возьмёт яхту и отдаст мне отца моего зятя, и мы назовём это договором. Wir werden es als ein gutes Geschaft betrachten [144] ».

Раздался звук закрывающейся двери, и Магда Геббельс сказала: «Я думаю, что это Рейхсминистр». Она поднялась, и Генрих поднялся, а Ирма и Ланни последовали их примеру. В Берлине нужно следовать примеру берлинцев, особенно, когда ждёшь милостей от члена совета министров, у которого сейчас власти больше, чем у члена королевской семьи.

«Юппхен» Геббельс появился в дверях гостиной. Он был маленького роста, но не такой маленький, каким казался Ланни, когда стоял на трибуне во время одного из этих колоссальных митингов. Он был косолап и прихрамывал, что не мог скрыть. У него было тонкое лицо с привлекающим внимание острым носом. Его широкий, плотно сжатый рот становился похожим на греческую театральную маску, когда он открывал его для выступления. У него были выпуклые глаза, зачесанные назад черные волосы, покатый лоб и довольно широкие уши, слегка висящие в верхней части.