Вот уже третий день лейтенант Хо целыми днями колесил по западному округу, запоминая основные маршруты патрулей.

Так вышло, что почти до двадцати лет молодой человек довольно редко ходил по улицам Птопая. С младенчества его будни посвящались тренировкам и частному обучению в стенах дома, который он если и покидал, то всегда в сопровождении отца, или няня, или деньщика отца, или ещё кого-нибудь. Так что ныне Шитао Хо был переполнен новизной событий и ощущений! Абсолютно всё волновало его и будоражило. Толпы людей, их разговор, запахи, краски... свобода в передвижение... просто свобода...

Гай углядел "охотника", который с положения всадника возвышался над толпой и медленно плыл в их сторону, как дрейфующая лодка над волнами человеческих голов.

– -- Нико, --- тихо позвал он.

Нико поднял голову. На лице пикиньо ясно читалось выражение совершенно детского счастья от прикосновенья к пушистой шкурке крольчонка. Продавец стоял рядом и бдительно следил за тем, как стискивают и гладят его товар.

Гай подумал: "Как девчонка...", но вслух сказал.
– -- Смотри, кто к нам едет..., --- и кивнул в сторону Шитао.

Нико посмотрел, но не на всадника, а на лошадь. Он её узнал. Чудесный чёрный Люци был один единственный такой. Думая увидеть над Люци его хозяина, то бишь, Тайбая, Нико перевёл взгляд и углядел совершенно незнакомое лицо в законном седле полковника!

– -- Отдай животное!
– -- Пропыхтел хозяин крола.

– -- Да нате, заберите..., --- Нико не отрывая взгляда от Шитао сунул зверёныша в руки его владельца. (Он может и подумывал спереть малыша, но теперь уж, это стало неприоритетным!)

– -- Это что за хрень поверх лошади сидит?
– -- Спросил он у Гая. Тот ответил.
– -- Полицай...

– -- Угу, угу...

Нико шагнул через толпу так чтобы оказаться на пути Шитао, когда тот будет проезжать мимо. Улыбающийся Гай встал рядом. Оба задрали головы, и стали смотреть, как приближаются великолепный чёрный скакун и молодой человек в форме отряда охоты.

Люцеферус старался идти осторожно. Дабы не задеть людей корпусом и не отдавить им ноги своими копытами.

Под своим любимым младшим хозяином он оказался не случайно. Так вышло, что в силу воспитания, о коем говорилось выше, Шитао не очень хорошо знал город..., а вот Люйиферус, наоборот, очень хорошо! Он был невероятно умная, понимающая и преданная лошадь. Настолько, что Тайбай принял решение: на время предоставить скакуна сыну, и таким образом восполнить его пробел в ориентирование по Птопаю.

Рыночный квартал Валуна был встроен в искусственную террасу, коя на сотню метров ниже, кольцом лежала вокруг плоской вершины холма. В нём жили люди относительно преуспевающие, хоть и не настолько, как жители Вершины. Ниже "торговцев" начинались кварталы людей весьма умеренного достатка и чем ближе к подножию спускались дома, тем беднее были их обитатели.

Обычно бедняки поднимались на рынок в конце дня - к вечеру продавцы значительно уценяли товар. Всё самое качественное, свежее, вкусное, оказывалось уже проданным и торгаши избавлялись от не кондиции.

Однако в предпраздничную неделю, улицы Ступеней оказывались заполнены людьми именно за счёт "рабов" Низины, которые непременно хотели получить свою долю веселья и радости. И кто же их за это осудит!

За три дня, Шитао уже научился отличать своих подопечных от солидных и состоятельных бюргеров. Особого труда в том не было. Во первых жители Низины носили серую и чёрную одежду - чтоб сливаться с сумерками родных трущоб и не тратить драгоценную воду на частые стирки. Плюс - отсутствие загара на их нездоровых рожах как раз и выдавало рабочих.

Под неторопливое цоканье копыт эльфийского скакуна, лейтенант Хо ехал по рыночному кварталу и внимательным оком вылавливал бледных, товарищей в тёмных одеждах. Найдя таковых, он строго смотрел им в лица и ... всё... Просто напоминал: Ведите себя прилично...

Когда он поравнялся с Нико и Гаем, пикиньо вытянул руку и погладил Люциферуса по длинной чёрной морде. Конь конечно же узнал его и несколько раз приветственно фыркнул.

– -- Иди домой, малыш, --- посоветовал ему Шитао, который сильно не любил когда всякие посторонние личности трогали руками (немытыми) драгоценного Люциферуса.

Назвать Нико малышом (!) было очень, очень, очень неправильно! Вот если бы Шитао назвал его: плевком, какашкой, отрыжкой... Нико обиделся бы намного меньше! Единственным человеком, которому дозволялось произносить эпитет "малыш", была родимая матушка!

Перекошенный от бешенства, пикиньо рывком поднял к всаднику лицо, лейтенант Хо в свою очередь опустил к нему голову с сердито нахмуренными бровями....

(Тут надо воскликнуть: восстановилась зловещая тишина!)

– -- Ты где малыша увидал?
– -- Злобно просипел младший Санчес.