Как ни странно, но в этой просьбе и жесте крылся подтекст угрозы. Хенрик напомнил своему телохранителю, кто есть кто! Шитао - подданный, а он будущий король, который вынужден извиняться перед человеком, принёсшим присягу на верность его семье!

– -- Да, мой принц, --- вынужденно ответил Хо. Наследник убрал руку с головы лейтенанта. Шитао смог разогнуться. Аудиенция была закончена.

– -- Позови Артура, --- уже скучным и равнодушным голосом приказал принц.

Хо вышел из кабинета и кивнул Кэрроу: мол Хренник ждёт, ступай сенсей! Далее, не заходя в комнату Рюйодзаки, где ему пришлось пережить несколько мерзких минут, Шитао отправился в канцелярию принца получать приказ о целых трёх днях свободы!

Его место в кабинете наследника занял Артур Кэрроу. Который, между прочим, был единственным, кто оказался не в курсе произошедших накануне событий. Заговор, отравление, и главное действо он проспал.

Когда Артур вошёл в кабинет, Хенрик полулежал в кресле и сотрясался в рыданиях. Если наставник и хотел прочитать нотации или что то вроде того, то всё его возмущение сошло на нет. Беда Артура являлась в том, что он был слишком добрым. И уж кто-кто, а Хенрик умел этим пользоваться.

– -- О, древние эльфы!
– -- Завопил, Артур едва увидев своего ученика в столь унизительном и горьком состоянии.

Самому Хенрику стоило огромных усилий вызвать слёзы за тот короткий период, пока менялись его собеседники.

– -- Я ненавижу себя!
– -- Прорыдал Хенрик и бросился Артуру на грудь. Кэрроу с готовностью заключил его в свои заботливые и утешающие объятья.

– -- Мне так тяжело... я не спал ночь... не знаю что со мной! Артур помоги! Я схожу с ума? У меня с головой не в порядке?!

Политика раскаяния и самобичевания на данном этапе была самой правильной.

– -- С твоей головой всё в полном порядке!
– -- Тут же стал настаивать Артур, утирая его Высочеству обильные слёзы.
– -- За что ты ударил Клауса?
– -- Осторожно спросил он.

Правильнее было бы сказать: избил, но Кэрроу дабы не нагнетать и без того скорбную обстановку сильно смягчил вопрос.

Хенрик всхлипывая, простонал.
– -- Я не помню! Он сказал, что я не способен любить женщин... Я счёл это оскорбительным... Я почувствовал себя ущербным... ,--- горько всхлипывал наследник.

– -- Ерунда! С тобой всё в полном порядке! Ты просто не пробовал!
– -- Немедленно забеспокоился Артур о действительно серьёзной проблеме. И очень хорошо, что сам Хенрик, кажется, начал это понимать! Про себя Кэрроу решил немедленно поговорить об этом с Элишией.

– -- Попробовать?
– -- Хенрик стал затихать.

– -- Конечно!

Клаус, на которого столь не милосердно клеветал его повелитель, сидел у себя в спальне. В отличие от аскетичного Тецуевского обиталища, его комната была роскошно и со вкусом обставлена, имела отдельную гардеробную, огромное количество зеркал и портретов самого Тигера в костюмах его различных ролей. На данный момент хозяин комнаты шибко отличался от своих портретов лицом, что и демонстрировали многочисленные отраженья в зеркалах.

Фаворит не сомневался, что Хенрик непременно выкрутится из создавшейся ситуации. Они были вместе всего год, но самым парадоксальным образом Клаус знал Хенрика намного лучше, чем его наставник. Он был уверен - и Шитао, и Кэрроу пойдут у принца на поводу, и сделают так, как захочет его Высочество. Шитао он в том не винил - тот хоть был и аристократом, но в силу присяги таким же подневольным, как и он - раб Клаус..., а вот Артур. Артуру стыдно быть слепым...

Дверь его комнаты открылась и пропустила внутрь Хенрика. В руках принц держал бархатную коробку. Клаус, который предавался скорби на кровати, сделал попытку встать. Хенрик с сострадательной гримасой махнул рукой: мол, лежи, лежи...

Принц лег рядом, лицом к нему. Между ними поставил коробку и открыл её. В коробке на тёмно-вишнёвом бархате лежал великолепный браслет из оплетённых золотом крупных сапфиров. Это были извинения не оригинальные, но дорогие! Его Высочество вытащил браслет и собственно ручно застегнул его на запястье фаворита. Бедный Клаус оказался самой пострадавшей (причём невинно) стороной, поэтому подарок был вполне оправдан.

Хенрик ещё не произнёс ни слова. Он подлез ближе, привстал на локтях и осторожно, дабы не причинить избитому лицу фаворита дополнительной боли стал его целовать. Клаус сначала капризно кривил губы, потом расслабился и закрыл глаза. Извиненья были приняты.

Парадоксальным образом лицо избитого Клауса возбуждало его высочество намного сильней, чем будь оно в своём обычном прекрасном состоянии. Принц отметил это ещё за завтраком. Поэтому, принося извинения посредством драгоценного подарка, он решил совместить полезное с приятным. Само собой, чувства и физические страдания Клауса волновали его меньше всего.

* * *

С тех пор как Круфи изменил внешность писателя романиста Роберто Пиано прошли сутки. Усадьба Кэрроу была взбудоражена и переполнена слухами. Во избежание утечки информации, Уильям запретил слугам покидать поместье, а так же собираться в группы и вести разговоры. За ослушание, хозяин клятвенно пообещал: "Нарушителя немедленно рассчитают!