Шрифт:
— Я этого не помню, — ответил профессор и нерешительно добавил: — Хотя что-то назойливо вертится в моей голове.
— А! Не зря я говорил вам о подсознании. Именно там, в «Черной Эльзе», вас чем-то здорово напугала эта Эдсон. Не могла ли она рассказать вам, тогда еще ребенку, страшную историю, вроде той, что в летописи? Вот откуда вас преследует мысль…
— Что моя мачеха — средневековая ведьма? — под-хватил Дэвис. — Какое-то странное ощущение… Как будто вы говорите только половину правды.
— Не понял. — Арчер насторожился. — Что вы имеете в виду?
— Не настолько я впечатлителен, чтобы всю жизнь ходить под воздействием одного рассказа, каким бы страшным он ни был.
— Как сказать! — возразил Томас. — Воспоминания детства — самые яркие. Порой они оставляют просто неизгладимый след в душе.
— Об этом знают и домохозяйки. — Профессор отрицательно покачал головой. — Нет, ощущение надвигающейся беды приступами охватывает меня именно в последние годы. Я все время пытаюсь что-то вспомнить, что-то важное и… не могу.
— И это заметно, доктор. Эти приступы страха… Как давно они у вас? После ее смерти?
— Нет… — Профессор подумал. — Нет, скорее толь-ко обострились. А так, последние лет двенадцать. Я пробовал транквилизаторы, но они мне мало чем помогли.
— Доктор, повторяю: тяжек ваш грех, видит Бог. Одно утешение примиряет меня с вами, я надеюсь, — ваше неведение. Но оно не снимает вины. — Томас вздохнул и замолчал.
Препятствия
Звонок среди ночи. Две с половиной карты, мистер Туз Пик. Статуя из звена и вилла «Эль Монте». Кое-что о брате травнике. Спор о поэзии, сатанизме и пепельном свете луны.
НАСТУПИВШУЮ ТИШИНУ зуммер корабельной радиостанции разорвал резко и властно.
— Что это? — вздрогнул профессор.
— Понятия не имею. — Арчер бросился к трансиверу. — Кроме лодочника, наши позывные не знает никто. — Он защелкал тумблерами, пододвинул микрофон. — Борт «Мираж» на приеме. Вас слушают.
— Мистер Арчер? Сэмуэл Френсис говорит, — раз-дался голос из динамика. — Вы меня слышите?
— Сэм, ты что, рехнулся? Забыл, что сейчас три часа ночи, а?
— Тут такое дело… — Динамик замолчал.
— Ну что там у тебя стряслось, выкладывай.
— Да вот, вроде бы нужно срочно вам передать…
— Что ты хочешь передать и от кого?
— А я знаю? Слушайте, где вы находитесь?
— Хочешь найти нас в море, да? Это можно. Мы на плавучем якоре, Сэм. Выходи из гавани на створы Грилфудского маяка, бери три румба к осту и так держи шесть миль.
— Понял, — прошипел динамик. — Я отшвартую катер. Проверьте, горит ли топовый огонь, и минут через пятнадцать пустите парочку фальшфейеров.
— О'кей. Ждем тебя, Сэм. — Арчер щелкнул выключателем, повернулся к профессору: — Приманка сработала, док.
— Намекаете на ваш телефонный разговор с миссис Липтон от Брауна?
— Ну да, я же фактически попросил ее уведомить всех желающих пообщаться с вами, что вы вспомнили нечто очень важное и направитесь с пирса прямиком в Хеллингтон.
СПЛЮ Я СЕБЕ, значит, — начал свой рассказ Сэм Френсис, прибывший на борт «Миража» с небольшим опозданием.
— А, старый плут, так ты еще и спишь по ночам? — улыбнулся Томас.
— Все шутите, мистер Арчер. А мне вот не до смеха. Сплю я себе, никому не мешаю, и снятся мне пароходы.
— Что ты говоришь! Пароходы? Док, вы слышите? Невероятная сенсация! А вот нам с мистером Дэвисом приснилось другое — некто Сэм Френсис хотел сказать что-то важное.
— Так и я об этом, — обиженно засопел лодочник. — Вы мне слова сказать не даете.
— Простите великодушно, уважаемый мистер Френсис. Продолжайте, прошу вас.
— Ну вот, снятся мне, короче, пароходы…
Арчер в приступе беззвучного смеха скатился с койки. Сэм насуплено поглядел на него:
— И ничего смешного, мистер. Один как загудит, чтоб ему!
— Они и гудят?! — Арчер продолжал надрываться.
— Черт с вами, забирайте свои посылки, а я пошел, — вскипел Сэм, выкладывая на столик каюты пластиковый пакет.
Томас взял себя в руки.
— Извини, дружище. Это все нервы. Рассказывай, пожалуйста.
— Ладно, чего уж там! — Сэм махнул рукой. — Этот чертов пароход загудел так, что я проснулся. Глаза-то открыл, а он все равно гудит.
— Пароход, Сэм?
— Дa нет, я сообразил, что это клаксон машины. Ну, оделся я и вышел из своей хибары. Гляжу, стоит около крыльца чей-то автомобиль и знай себе гудит. А в нем и нет никого! И дверь открыта настежь. Эге, дело нечистое, думаю. Вернулся я за фонарем и еще кой за чем, посветил в салон и вижу — лежит на сиденье вот это. — Сэм вытащил из пакета конверт и протянул Арчеру. Тот взял его в руки. Одна сторона конверта была оторвана, на нем печатными буквами написано: