Однако кто же мог донести на него немецким властям? Вот что было совершенно необъяснимо.

Казалось, сам дьявол ополчился на этого мальчика.

Два часа спустя пассажиры уже кончали обедать. Им подали утку и белое вино с виноградников Юра. Макс Грюнд не произнес за столом ни слова. Он запретил своему помощнику обедать вместе с ним, отослав его наблюдать за действиями экипажа в килевой части цеппелина.

Эккенер хотел использовать обеденное время, чтобы предупредить Ванго, но ему пришлось отказаться от своего плана, когда он увидел, что Грюнд пришел один. Командир сидел в углу за чашкой кофе и любезно отвечал на расспросы пассажиров.

Так, он рассказал им, что в 1915 году, во время войны, один военный цеппелин был сбит в Бельгии, над Гентом, прямо над сиротским приютом, который содержали монахини. И один из солдат, Альфред Мюллер, пробив крышу здания, рухнул на кровать молодой монахини.

— Господи боже! — со смехом воскликнула леди Драммонд.

— Правда, монахиня уже встала с постели, но солдат Мюллер клялся, что простыни были еще теплыми.

Макс Грюнд, в отличие от остальных, не засмеялся.

— Вот почему мы не держим парашютов на борту, — закончил командир. — Я больше полагаюсь на Провидение.

— Тем более что оно дарит такие пикантные встречи, — добавил любитель Вагнера заплетающимся языком.

Леди Драммонд возвела глаза к потолку: этот вульгарный тип донельзя шокировал ее. Да и все остальные пассажиры с момента взлета избегали его общества.

Один только старичок с эспаньолкой, который был уверен, что видел толстяка плачущим, не спускал с него глаз, пытаясь заглянуть под маску этого шута.

Кубис уже приготовился подать обедающим еще кофе, как вдруг раздался звонок из рубки.

Грюнд вскочил с места.

В следующее мгновение дверь кают-компании с треском распахнулась.

На пороге стоял Ноль-без-палочки. Его одежда была разорвана, правое ухо кровоточило. Но он как будто не замечал этого и старался держаться как можно более естественно и непринужденно. На его лице блуждала идиотская улыбка, одну руку он держал в кармане, а второй помахивал из стороны в сторону, словно хотел сказать: не обращайте на меня внимания!

Прихрамывая, он подошел к своему шефу и что-то шепнул ему на ухо. Никто из окружающих его не услышал. Макс Грюнд легонько подтолкнул его к двери, и они оба вышли. Эккенер извинился перед пассажирами и догнал полицейских в коридоре.

— Что случилось? — спросил он.

— Мы засекли вашего нелегала. Агент Хайнер его нашел.

— Я заметил, что кто-то в темноте поднимается по лесенке, окликнул его несколько раз, но он не ответил. Он явно пытался удрать через верхний люк.

— Разве там наверху есть какой-то люк? — спросил Макс Грюнд.

— Да, — неохотно ответил Эккенер. — Через него выходят наружу, чтобы залатать обшивку цеппелина.

— Но этого люка нет на моем плане.

— Плевать я хотел на ваш план. Мое дело — заниматься дирижаблем, а не вашими бумажонками.

И Эккенер обратился к Хайнеру:

— Где он сейчас?

— Я его оглушил, он валяется там, на полу, возле винной кладовой.

— Он сопротивлялся?

— Я успел схватить его за ноги, когда он уже влезал в люк. Он кричал, что ему лучше умереть. Мы схватились…

«Бедный малыш», — подумал капитан и сказал вслух:

— Я хочу его видеть.

— Вы его увидите только с моего разрешения! — рявкнул Грюнд.

— Тогда я вас немедленно высажу.

— Я представитель полиции рейха!

— Да, но мы сейчас в Италии, уважаемый. И ваш рейх здесь бессилен. По крайней мере сейчас.

Максу Грюнду стало не по себе: этот старый псих вполне мог осуществить свою угрозу. Поколебавшись, он сказал:

— Я вижу, вас очень заботит этот человек. Хочется верить, что это не вы помогли ему проникнуть в дирижабль, командир. Ладно, ведите нас, Хайнер.

Через минуту они добрались по узкому переходу до площадки. В полумраке виднелось тело человека, лежавшего лицом вниз. Эккенер поднимался последним.

— Вы его знаете? — спросил Грюнд.

Да, командир Эккенер узнал его даже в темноте.

— Так вы знаете этого человека? — выкрикнул Грюнд.

— Да, — сознался Эккенер, — я его знаю.

— Кто же это?

Капитан вытер платком взмокший лоб.

— Это мой повар Отто Манц. Ваш помощник вырубил моего повара.

Макс Грюнд перевернул безжизненное тело.

И верно, это был номер 39, шеф-повар цеппелина.

Эккенер схватил Франца Хайнера за шиворот.

— Вон отсюда! Приведите доктора Андерсена и четырех человек, чтобы перенести Отто вниз!