И ведьмак не смог им воспротивиться, да и какое сопротивление, если тебя пытаются пронзить насквозь, побуждая бежать как можно быстрее и дальше. Все ради того, чтобы начать преследование, убить и завоевать новый трофей.

Заметно это было и на ее лике, выполненном из белоснежного алебастра, как на статуях, и обрамленным угольно черными волосами, что казалось обманчиво бесстрастным - ведь за маской едва заметно, совсем краешком проглядывал оскал загонщика, что следует по твоим пятам.

На это намекало и ее снаряжение: кожаное одеяние, с металлическими вставками, плотно обтягивающее стройную фигуру. Стиль, в котором он был пошит, был ведьмаку не знаком, но характерные черты связывали его с нарядами, что носили знатные эльфийки, выехавшие в лес на охоту. Правда, с этим вариантом не вязался его стиль, открывавший взгляду куда больше, чем должен был делать.

За правым плечом висел длинный, необычной и незнакомой мне формы, лук, снабженный колчаном стрел, да еще и миниатюрный арбалет на боку. Ко всему этому прилагался небольшой меч с парными кинжалами. Можно было поспорить, что если она умеет всем этим пользоваться, то ее стоит опасаться, иначе можно получить несколько лишних дырок в теле.

Но более всего выделялось не это - аура, выраженная едва заметным дрожанием воздуха вокруг. В ее зоне действия, то и дело мелькали едва заметные силуэты Охотников, слышался лай собак, и были слышны отзвуки охотничьих рожков, трубящих нечто неопределенное. И именно по этому, Лайон узнал, что именно за существо стоит передо ним, ведь однажды, он уже встречался с проявлением таких сил.

– Приветствую вас, Богиня.
– склонился человек в поклоне.

Она улыбнулась в ответ, легко, едва приподняв уголки губ. Но даже это небольшое движение заставило конечности мужчины немного подрагивать от накатившего из неоткуда суеверного страха.

Когда Хранители говорили, о принадлежности прав на его душу Бога, он даже и помыслить не мог, что существо такого уровня, снизойдет до ничтожного человечишки. Но это случилось, она здесь, и явно что-то хочет от своего смертного слуги.

– Боишься меня?
– она подошла к мужчине, взяв его рукой за подбородок.
– Не волнуйся, я не причиню тебе вреда.

– Это радует.
– старался скрыть бушующие внутри чувства тот.
– Просто все так неожиданно, я даже не успел подготовиться.
– начал от волнения говорить всякую чушь.
– Ни цветов, ни подарков.

Ее смех, наполненный необъяснимым грохотом, отдаленно схожим с конским топотом, буквально оглушил ведьмака. Богиня смеялась, запрокинув голову вверх, при этом ее рука сжимала его челюсть все сильнее. При этом ее аура незаметно для взгляда поменяла свою плотность, став давить на плечи невидимым грузом.

– Смертные.
– наконец она закончила смеяться.
– Вы всегда так дерзки...

– Я не хотел вас обидеть.
– внезапно, у него возникло чувство чего-то по истине ужасного.
– Это были слова моего...

– Хватит лести!
– женская ладошка скользнула на шею, сжав ее с неженской силой.
– Нужно было думать, перед кем ты стоишь, червь!

Ее лицо потемнело, сменив оттенок на антрацитово-черный, со светящимися на ней багровым цветом татуировками. Но самыми пугающими стали глаза, налившиеся потусторонним, неживым цветом свежей крови. Одновременно со всем этим, кожа на шее ощутила, как из пальцев, охвативших ее, выросли небольшие коготки, а глаз ухватил оттопыренную верхнюю губу, прикрывающую клыки.

Это в действительности испугало Лайона, заставило потерять самообладание и осторожность, побудив к неадекватным действиям. Его мозг судорожно стал искать решение этой проблемы, но лучше, чем забиться в ее руках, в счетных попытках освободится, просто не нашел. И, кажется, его пленительнице это не понравилось, она презрительно скривилась, со всей силы откинув человека от себя.

– Презренный, ты даже не можешь достойно принять наказание.
– в ее руке вспыхнул черный, с бордовыми прожилками шарик.
– И у такого как ты, пробудилась пси? Немыслимо!

Шар, вспыхивает чуть сильнее, и ведомый рукой, летит прямо к нему, впитавшись в голову. И мгновенно, там вспыхивают видения, навязанные против воли.

***

Она смотрела на корчащееся, на земле тело смертного, позволившего себе проявить каплю эмоций, отличных от преклонения. Еще совсем юная душа, что не достигла и полусотни циклов, но уже столь сильная. Его источник псионики, ярко мерцает, буквально вымораживая чуждую энергию, сейчас проникшую в разум, и насылающую видения.