В назначенное время я с трудом протиснулась в узкую каморку. Гарри появился немедленно, как будто где-то прятался неподалеку. Он галантно указал мне на табуретку, а сам устроился на перевернутом ведре. Когда он садился, я обратила внимание на расхлябанные старые ботинки и мятые голубые штаны не по размеру, надетые под школьной мантией. Один вопрос мучил меня давно, еще со времен встречи в Министерстве, поэтому разговор я начала с него:

— Поттер, разрешаю тебе называть меня по имени.

Я выдержала паузу, дожидаясь ответной любезности. Он просто улыбнулся и кивнул:

— Хорошо, Белинда.

И снова замолчал. Мордред злокозненный, что в голове у этого мальчишки? Пустота, черная дыра, вакуум? Я сдержалась усилием воли и размеренно произнесла:

— В таких случаях принято благодарить и предлагать то же самое, Поттер.

Он смущенно вскинулся:

— А, извини. Белинда, прошу называть меня по имени.

Добрались, наконец-то. Такими темпами мы в чуланчике состаримся, пока до сути доберемся.

— Спасибо, Гарри. Я хочу задать тебе вопрос, если он слишком личный, прошу простить. В Министерстве ты сказал, что всегда переживал, что ты совсем один на свете. Разве ты не с родственниками живешь? Даю тебе слово, что спрашиваю от всей души, для меня это важно. Ничего плохого или «слизеринского» в твоем понимании я не замышляю. И все-таки?

Гарри замялся, а потом снова заглянул мне в глаза:

— Да это не тайна. Я живу с опекунами, они не очень-то меня жалуют. Это родственники мамы.

Я закрыла рот рукой:

— Магглы? Какой кошмар.

Он невесело ухмыльнулся:

— Магглы разные бывают, но мне достались не самые приятные люди. Я жил в чулане, типа этого. И много работал по дому и в саду. Был у них вместо домового эльфа.

Теперь мне многое стало понятно:

— Так вот почему ты так ужасно одеваешься! Бедный Гарри.

Тут я наморщила лоб и поинтересовалась:

— Ну, теперь-то с этим покончено, верно? Ты уже начал ремонтировать свой дом?

Он уставился на меня в упор:

— Ты о чем, Белинда?

— Мы с тобой совершеннолетние, Гарри! Все участники Турнира — совершеннолетние в глазах закона. Мы теперь сами по себе. Я тоже об этом забыла. Дядюшка наказал меня розгами на каникулах, я строила коварные планы, как сбегу из дома в день семнадцатилетия, а ведь ждать не нужно! Тебе больше не нужны опекуны. Ты можешь отремонтировать дом в Годриковой впадине или купить любой другой, который понравится, можешь жить в уютных меблированных комнатах в Хогсмиде, можешь путешествовать все лето, посещать курорты, делать все, что душа пожелает. И колдовать на каникулах нам больше никто не запретит. Запрос только нужно послать в отдел, а то там жуткая бюрократия в Министерстве. Снимут с учета, и вуаля.

Он воодушевился от открывающихся перспектив.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Если хочешь, я попрошу своего юриста провести консультацию в ближайшую субботу, как раз намечается поход в Хогсмид, а потом подробно тебе все расскажу. Или воспоминание покажу, сам убедишься.

Гарри наморщил лоб:

— Как это, покажешь воспоминание?

Пришлось объяснить. Ему было интересно посмотреть воспоминание, на том и договорились. Взять думосброс на часок не возбранялось, так что я не переживала.

Гарри был доволен и порывался уйти, но я вспомнила, зачем его вызывала.

— Так, Гарри. Это еще не все. Насчет одежды — пошли свою сову за каталогами, смени гардероб. Деньги у тебя есть, не ходи, как алкаш из Лютного. А еще лучше — в Хогсмиде загляни в лавку «Шапка-невидимка», сам возьми у них каталоги и попроси снять с тебя мерки, чтобы одежду подогнали точно по размеру. Ладно, это лирика. Запомнил? Повтори.

Гарри четко оттарабанил название лавки и повторил мои указания. Я милостиво похвалила:

— Молодец. Так вот, долг платежом красен. Я тебе благодарна. Очень. За наследство, разумеется, а главное — за извинение. Ты мог вести себя нагло и смеяться надо мной, и был бы в своем праве. Хотя это и оскорбительно. Но ты повел себя благородно. Я ценю такое отношение. В общем, высказалась. Итак, добралась до сути. Скажи мне честно, ты до сих пор не разгадал загадку орущего яйца?