— Конечно, могу. Что мы будем читать? — спросил он ее, поднимая мою уставшую девочку на руки.

— Мне нравится «Кот в шляпе» (Примеч. «Кот в Шляпе» («Кот в колпаке», англ. The Cat in the Hat) — самая известная сказка американского писателя Доктора Сьюза), — ответила Эмма. — Но тебе нужно читать ее голосом зомби.

Его улыбка стала шире, когда они вдвоем шли по коридору, и он сказал:

— Это один из моих любимых способов читать.

Прислонившись к стене, я сидела на полу в коридоре у комнаты Эммы и слушала, как Тристан читает ей, а она хихикает от его ужасного зомби-голоса. Ее смех был таким счастливым, что моя жизнь наполнилась радостью. Для родителя нет ничего лучше, чем знать, что его ребенок улыбается. Я никогда не смогу достаточно отблагодарить Тристана за все те улыбки, что он подарил Эмме.

— Тик? — позвала Эмма, глубоко зевая.

— Да, Ток?

— Мне так жаль твою семью.

— Все хорошо. Мне жаль твоего отца.

Я заглянула в комнату и увидела Тристана, лежащего на полу позади кровати Эммы с книгой на груди. Зевс лежал у ног Эммы. Она снова зевнула.

— Я скучаю по нему.

— Я уверен, что он тоже скучает по тебе.

Она закрыла глаза и свернулась калачиком, начав засыпать.

— Тик? — прошептала она, почти проваливаясь в сон.

— Да, Ток?

— Я люблю тебя и Зевса, несмотря на то, что твой зомби-голос просто ужасен.

Тристан почесал переносицу и хлюпнул носом перед тем, как встать и поправить ее одеяло. Он просунул Буббу в ее руки и укрыл их.

— Я тоже тебя люблю, Эмма.

Когда он повернулся, чтобы выйти из комнаты, то поймал меня за подглядыванием и подарил мне маленькую улыбку. Я улыбнулась ему в ответ.

— Пойдем, Зевс, — позвал он. Зевс завилял хвостом, но не сдвинулся с места. Тристан выгнул бровь. — Зевс, вставай. Пойдем домой.

Зевс заскулил и подвинулся ближе к Эмме.

Я засмеялась.

— Что за предатель у тебя.

— На самом деле, я не могу винить его. Не возражаешь, если он останется на ночь?

— Абсолютно. Я думаю, что они оба привыкли друг к другу за те дни, что ты и Зевс жили у нас в доме.

Он прислонился к двери, наблюдая, как Зевс прижался к рукам Эммы, туда, где был Бубба. Эмма крепко обняла его и улыбнулась во сне. Тристан скрестил руки.

— Я вижу, почему ты окончательно не распалась на части, как я. У тебя есть Эмма, и она… она замечательная. Она — все хорошее в этом мире, не так ли?

— да, — я кивнула. Так и есть.

На второй неделе ноября мощнейшая гроза пришла в Мидоуз-Крик. Я сидела на крыльце, глядя на дождь, который лился на газон с сумасшедшей скоростью. Я была удивлена, что еще не выпал снег, но уверена, что через несколько недель все вокруг будет покрыто белым.

Небеса потемнели за минуту, и раскат грома последовал за яркими вспышками света. Эмма спала внутри, и я была рада, что у нее крепкий сон, потому что, в противном случае, гроза могла бы испугать ее. Зевс сидел рядом со мной на крыльце, глядя на капли дождя, его глаза медленно открывались и закрывались. Он пытался изо всех сил побороть усталость, но не смог.

— Элизабет! — прокричал Тристан, бегущий от задней части своего дома. Каждая часть меня начала паниковать, когда я увидела, как он приближался. — Элизабет! — воскликнул он. Когда достиг нижней ступеньки крыльца, он был промокшим с головы до пят. Ладонями он уперся в колени, пытаясь восстановить дыхание, пока дождь продолжал окатывать его.

— Что случилось? — спросила я, мог голос дрожал от страха. Тристан выглядел шокированным. Я спустилась с крыльца и присоединилась к нему под дождем, поместив свои руки ему на грудь, отчего он покраснел. — Ты в порядке?

— Нет.

— Что случилось?

— Я был в своем сарае, и ты не выходила у меня из головы, — он сплел свои пальцы с моими и прижал меня ближе к себе. Мое сердце билось в груди, нервозность стремительно возрастала, когда я смотрела на его губы, внимая каждому слову, которое вылетало из его рта. — Я пытался выкинуть тебя оттуда, пытался выбросить тебя из своих мыслей, но продолжал думать о тебе, и мое сердце пропустило удар. А потом… — он придвинулся ближе, его губы были в миллиметрах от моих, его рот медленно коснулся моей нижней губы. Жар, исходящий от него, свел на нет холод от дождя. Он был тем видом тепла, которого, я думала, не существует. Защитное одеяло, которое отсылало прочь всю прошлую боль и печаль. Голос Тристана дрожал, когда он продолжил говорить: — И потом я случайно влюбился в тебя.

— Тристан…

Он покачал головой.

— Это плохо, правда?

— Это…

Он коснулся я зыком моей нижней губы, а затем всосал ее между своими губами.

— Ужасно. Так что прямо сейчас, Лиззи… если ты не хочешь, чтобы я любил тебя, скажи мне, и я остановлюсь. Я уйду прочь и перестану любить тебя. Оттолкни меня, если хочешь. Скажи мне уйти, и я уйду. Но, если хоть маленькая часть тебя согласна с этим, любая часть тебя согласна с тем, что я случайно влюбился в тебя, тогда притяни меня ближе. Впусти меня в свой дом, приведи меня в свою спальню и позволь показать тебе, как сильно я влюбился в тебя. Позволь показать тебе, как каждый миллиметр твоего тела сводит меня с ума.