– Что?
– спрашиваем мы с Соланой, когда он пришпиливает Ареллу болезненными ветрами и заставляет ее крики замолчать.

– Я не имею в виду насмерть, - говорит он.
– В конце концов, она нужна мне для дозы боли. Но почему бы немного не отомстить? Отрежь ей палец или что-нибудь еще. Ей же не нужны все десять.

Арелла крутится в своих путах, но Астон быстро прекращает ее потуги:

– На твоем месте я бы не двигался. Он может отчекрыжить что-нибудь важное.

– Вейн?
– спрашивает Солана откуда-то позади меня.
– Ты же не собираешься этого делать, верно?

– Тихо, Принцесса, - говорит ей Астон.
– Потом мы доберемся и до твоих проблем.

– У меня нет проблем.

– О, поверь, есть. Но сначала Красавчик должен доказать, что он на самом деле может причинить вред своему врагу.

– Я уже доказал это, - спорю я.
– Я убил двух Буреносцев.

Вина и горе от этого почти разрушили меня — и вероятно разрушили бы, если бы Одри не создала позже со мной связь— но Астон не должен этого знать.

– Это могла быть случайность, - говорит Астон, наклоняясь и шепча мне на ухо.
– Это не сложно, Вейн. Думай о лицах своих родителей... они кричат. Кровь брызжет, когда она убивает их. Или если это не поднимает твой гнев, подумай о своей девушке, запертой в подземелье Райдена. Я должен описать, что там такое? Те вещи, которые Райден любит делать?

Он отбрасывает свой плащ, обнажая весь ужас его ран.

– И давай не забывать, что я не великолепная молодая девушка с чрезвычайно надутыми губами. Сколько времени, как ты думаешь, пройдет перед тем, как он...

– ПРЕКРАТИ!
– кричу я, прикрывая руками уши.

Не представляй это.

Не. Представляй. Это.

– Оставь его в покое, - говорит Солана, пытаясь взять меня за руку.

Астон блокирует ее:

– Только когда он докажет, что его жизнь стоит всех опекунов, которые умерли, чтобы спасти его. Вперед, Вейн... это такое большое событие? Несколько минут назад ты упивался ее болью. Все, что я прошу, чтобы ты сделал следующий шаг.

Моя хватка на шипе напрягается, и я заношу его над рукой Ареллы.

Она не умрет, если я ударю по ее мизинцу... и она делала миллион вещей и похуже.

– И все-таки ты медлишь, - говорит Астон.
– Узри бесполезность Западных.

Я разворачиваюсь, направляя шип ему в голову.

– Тогда вперед, - говорит он.
– Я даже облегчу это для тебя.
– Он держит ладонь перед шипом ветра, шевеля своим мизинцем.
– Отрежь кусочек.

Я соблазняюсь.

На самом деле.

Но я не могу.

Астон с отвращением качает головой:

– Вот, пожалуйста, мчишься по всей стране, притворяясь, что ты готов сделать все, что потребуется. Но твои инстинкты всегда будут замедлять твою руку, не так ли? И когда это случится, твоя маленькая подружка умрет.

– Заткнись!

– Ты не можешь остановить меня, - заявляет Астон.
– И ты не сможешь остановить Райдена. Он сломает твою девушку кусочек за кусочком. И когда она наконец сделает свой последний рваный вдох, она будет знать, что мальчик, ради которого она пожертвовала всем — Западный, на защиту которого она потратила свою жизнь — не смог найти желания спасти ее.

– ЭТОГО НИКОГДА НЕ ПРОИЗОЙДЕТ!

– Тогда докажи. Причини мне боль. Причини боль ей.
– Он указывает на Ареллу.
– Покажи мне, что ты можешь кого-нибудь ранить.

– Ты хочешь боли?
– спрашиваю я, сжимая шип ветра так сильно, что он чувствуется готовым распутаться.

– Я хочу, чтобы ты доказал, что у тебя есть шары, чтобы сделать то, что должно быть сделано.

– Отлично.

Я глубоко вздыхаю.

И пинаю его по шарам.

Астон падает на колени, хрипя также как и я, когда мой друг Айзек случайно пнул меня по шарам на уроке физкультуры.

Это боль, которую понимают только парни... если честно, я не был уверен, мог ли бы Астон почувствовать ее, так как я понятия не имел, не повредил ли Райден его хозяйство. Становится ясно, Райден этого не сделал, потому что Астон сгибается пополам и смотрит в никуда.

– Это... ничего... не... доказывает, - бормочет он.

– На самом деле доказывает. Это показывает, что я борюсь по-своему, насилие не для меня. Я только что причинил человеку огромную кучу боли, а меня даже не подташнивало.

– Ты думаешь, что Райден позволит тебе подобраться к нему настолько близко, чтобы ты смог его пнуть?

Он шипит команду через зубы, и порыв наматывается вокруг моей шеи, сжимая настолько сильно, что перед глазами мелькают пятна.

– ОТПУСТИ ЕГО!
– кричит Солана, но ее следующие слова звучат очень далеко.

Я застрял в этом странном мареве между паникой и провалом в памяти, поэтому я не могу точно сказать, что происходит дальше. Все, что я знаю, порыв рушится, и я получаю столь необходимый воздух.