Возможно... и, слава богу, даже если я знаю, что это звучит чертовски эгоистично.

Но все же.

– Ты не должна преуменьшать то, через что ты прошла, Одри. Это было ужасно.

Она сглатывает и отводит взгляд:

– Так и было.

Это короткие слова... но они давят меня.

Я протягиваю руку, чтобы вытереть ее новые слезы:

– Хотел бы я знать, как тебе помочь.

– Ты помогаешь. Ты здесь.

– Я... на самом деле тебе не так уж и нужен. Я должен был знать, что ты найдешь способ сбежать.

– Это была не я, - говорит она.
– Это Гас. Я не знаю, как прошла бы через это без него.

Я... не знаю, что сказать.

Я рад, что Гас был там ради нее... ну, не совсем рад, учитывая, что прямо сейчас Гас - одна ходячая рана, из-за этого.

Но я рад, что она не была одна.

Просто...

– Мне жаль, что меня там не было.

Если бы это было кино, то она бы толкнула большую сочную речь о том, как я был там — всегда в ее мыслях — и что она постоянно думала, как увидит меня, и это было единственным, что поддерживало ее.

Но это Одри, поэтому она говорит мне:

– Я рада, что тебя там не было.

Она берет меня за руку, и в итоге покалывает везде, где соприкасается наша кожа.

Даже без нашей связи.

Даже в этом ужасном месте.

Даже со всеми осложнениями, накапливающимися между нами.

Она - все.

Моя менее благородная сторона начинает кричать, К ЧЕРТУ МЕДЛЕННЫЙ-И-УСТОЙЧИВЫЙ ПЛАН!

Даже моя благородная сторона пытается убедить меня, что соединение снова могло бы помочь ей исцелиться.

Я наклоняюсь немного ближе... и я клянусь, что она наклоняется ближе ко мне. Ее глаза даже сосредоточены на моих губах, делая все довольно заманчивым.

Но громоподобный ХРУСТ заставляет нас обоих подпрыгнуть.

Я поворачиваюсь к турбине, Гас отогнул огромный кусок металла, показав группу механизмов меньшего размера, движущихся быстрее, чем другие.

– Если они прежде не знали, что мы здесь, то теперь знают, - предупреждает нас Одри.

– А кого это волнует?
– спрашивает Солана.
– Мы победим их. Смотри!

Она вырывает один из механизмов своим ветрорезом... потом еще один и еще... каждый механизм вызывает в турбине цепную реакцию.

Визг шестеренок. Лязг винтиков. Стопор пружин. И все замедляяяяяяется, пока гул вентиляторов не исчезает, и пол не прекращает вибрировать.

Заключительные гвозди в крышку гроба турбины... вентили на стенах вокруг нас закрываются один за другим.

Я должен праздновать победу, но в моей груди слишком тяжело. Я не могу говорить... не могу дышать... и то, как все остальные хватаются за свои горла, я понимаю, что у них та же проблема.

Зрение тускнеет, и я хватаюсь за Одри, используя последние силы, чтобы потянуть ее к чему-то, что могло быть выходом.

Мы едва делаем несколько шагов, прежде чем мир накрывает тьма.

Глава 30. ОДРИ

Я прихожу в себя в цепях.

Тяжелый холодный металл стягивает мои запястья, лодыжки и талию.

За спиной - неровный камень.

Ни зги не видно.

Яма так глубока, это только тень, уходящая в небытие. Я думаю, что ничто не могло быть хуже моей влажной камеры в темнице Райдена. Но это за гранью разумного.

Я пытаюсь собрать воедино воспоминания о том, как очутилась здесь... что-то в башне.

И турбина.

И...

– Вейн?
– шепчу я, надеясь, что не услышу ответ.

Молю, пусть его здесь не окажется... пусть Райден не будет контролировать еще больше.

– Одри?
– слабым голосом спрашивает Вейн, разбивая мои последние надежды.

Я пытаюсь повернуться в сторону звука, но цепь удерживает голову, не давая даже немного пошевелиться.

– Мы все здесь?
– спрашивает Солана откуда-то неподалеку.

– Я так думаю.

Голос Гаса вялый, чего раньше не наблюдалось. Я не знаю, оттого ли это, что его ранили при захвате, или же старые раны дают о себе знать. Воздух здесь уж точно не исцеляющий. Он отвратительно застоялый.

Должно быть, мы глубоко под землей.

– Приветствую вас в подземной темнице.
– Голос Райдена раздается откуда-то сверху.
– Очевидно, я должен был и раньше заточить вас здесь, но верил в компетентность охранников. Сейчас эта оплошность исправлена.

Гремит металл, и перед нами опускается закованное тело... в тусклом свете я могу разглядеть лишь темную кожу, покрытую тонкими светлыми шрамами.