– Да, я видел и шрам на скуле и волосы твои жалко, но какое это все имеет значение? Если уж начистоту, то это тебя совершенно не портит. У тебя идеальной формы череп и ушки теперь не спрятаны, а они у тебя такие…мм… сладкие. А шрам? А что шрам? Шрамы украшают мужчин. И у меня, кстати, тоже есть. Мне, что, тоже туда? – Гарри махнул на облака.

Люциус помолчал и развернулся. Искоса глянул на юношу и тихо спросил:

– Ты теперь считаешь меня тщеславным болваном, озабоченным только своей внешностью?

– Нет, я считаю, что трудно лишиться маски, за которой ты успешно прятался все прошлые годы. Я знаю, что такое, когда окружающие видят только ее. Вернись ко мне.

Ты мне нужен, - прошептал Гарри. Он провел рукой по серебристой поросли на голове Люциуса и поцеловал его в уголок губ, - ты и такой… самый красивый. Вернись, а?

Малфой кивнул и Гарри облегченно вырвался из чужого сознания.

Через минуту длинные ресницы больного затрепетали, и Люциус открыл глаза.

Глава 21

Альбус Дамблдор после разговора с растерянным Питером и попытки разговорить помещенного в госпиталь Захарию Смита был вне себя. Если Питер рассказал о том, чему был свидетелем, охотно и подробно, то комендант Азкабана смотрел исподлобья, шипел, что-то нелицеприятное о бородатых придурках, которые мешают ему отдыхать, плакал, звал семью и ничего не помнил из того, что с ним произошло.

Стало ясно одно, что надежда на то, что с этими непонятками разберется Воландеморт, не оправдали себя. Кристалл жизни, напоенный кровью Тома, мерцавший даже после его развоплощения, потух. А это, как ни крути, значило, что Том Риддл отправился к праотцам, несмотря на предпринятые им отчаянные меры. И это было плохо. Очень плохо. Министерство так и не признало его возвращения, обыватели не запуганы, а это значит, что и его усилия по созданию самого страшного врага человечества пропали зря. Новое поколение магов старых врагов знало плохо, прежние заслуги ценило мало, и еще года два, и победитель Гриндевальда потеряет с таким трудом завоеванные позиции.

Нет, оставить все как есть нельзя, это понятно. Дамблдор решил, что историю с победой над врагом человечества Воландемортом, он отыграет до конца, даже без участия самого Лорда.

Верные люди у директора были. Нет, это не члены ордена Феникса, а привязанные к нему лично неразрывными интересами, а именно зельем вечной жизни, изготовленным из философского камня. Люди, служившие еще во вторую мировую войну и готовые за порцию зелья на все. Их было немного, но все они стоили десятка других. Только на роль самого Темного лорда нужно было подобрать кого-нибудь менее ценного.

Размышления старца были прерваны визитом Молли Уизли, которая сообщила, что дети, отправленные искать крестражи, разругались. Молли вопила, ныла и пробовала снова выкрутить какие-нибудь деньги и заодно вернуть детей домой, считая затею с поисками опасной авантюрой.

– Я понимаю, моя девочка, наверное, ты права, и я действительно переоценил возможности детей! Что поделаешь, я стремлюсь спасти многих, и наверное, что-то упускаю. Что ж забирай наших героев домой и пришли Рона ко мне, у меня для него будет новое задание, - доброжелательно сказал Дамблдор, - не бесплатное и не опасное, - добавил он, чтобы избежать новых воплей Молли.

– Но...
– начала было мать рыжего семейства.

Дамблдор вздохнул и отсчитал пятьдесят золотых.

Такой поворот вполне устроил Молли. Она шумно поблагодарила и скрылась в зеленом пламени камина.

«Вот и кандидатура на замену Тома нашлась. Рон глуп, жесток и жаден. Это то, что надо. А придет время, его не жалко будет пустить в расход. У Молли еще шестеро останется, а магический мир ничего не потеряет. Но это все мелочи. Что делать с этой рептилией, которая вполне разумна, как утверждает Питер?»

Альбус оглядел стопки книг о драконах, которые внимательно просмотрел, но ничего похожего на поведение белоснежного дракона не нашел.

Дамблдор нервничал и злился. Привыкший, что все идет по плану и согласно его расчетам, он выходил из себя, когда нити управления ускользали из его рук. А вокруг творилось, что-то совсем уж непотребное. Кроме неизвестной силы, окопавшейся в Азкабане, существовала еще одна проблема – Хогвартс.