Я послушно сняла с шеи веревочку и отвязала от нее подкопченный кусок тряпицы. Развернула и протянула на ладони Лану свои сокровища.

– Вот, смотри.

Лан наклонился над тряпицей и стал перебирать предложенные вещи, бормоча себе под нос:

– Жемчуг речной, простой, за пять - семь серебрянок продать можно, колечки с самоцветами, по одной, максимум две серебрянки за штуку, и то если повезет, а это....

И наступила Тишина. Именно Тишина, с большой буквы. Показалось что замер даже лес, окружающий нас. Лан держал в руке тоненькое, похожее на паутинку колечко и молчал. Я испуганно завозилась у него на коленях, извернулась и взглянула ему в лицо. И обомлела. Если вы раньше не видели контуженного эльфа, то вот он, перед вами, во всей красе. Глаза в пол-лица, уши, обычно стоящие торчком, поникли, губы дрожат. Только судорожно дышит и больше ничего.

Я испугалась, схватила его за плечи и резко встряхнула так сильно, насколько хватило сил. Потом еще раз.

Вроде помогло. Лан медленно поднял на меня глаза, и уставился, не мигая в мои. Потом опустил их на кольцо и снова поднял.

– Лан, да что с тобой такое?
– Я испуганно начала гладить его по белым пушистым волосам.

Эльф моргнул раз, другой, и вроде начал приходить в себя. Он поднял свою руку и перехватил мою, останавливая мое путешествие в его шевелюре.

– Эль, - его голос звучал хрипло, чуть ли не со стоном, - скажи мне правду, откуда у тебя это кольцо?

– Если ты подумал, что я его где-то украла, то ты ошибся!
– Я гордо вскинула голову.
– Моя мама с самого детства говорила мне о том, что это мое приданное. Что оно только мое и больше ничье! И что всегда было моим, с самого рождения!

Лан закрыл глаза, уткнулся лбом в мое плечо и глухо застонал.

– Это точно, твоя мама была абсолютно права, это твое приданное. Только твое и больше ничье.

Я непонимающе пошевелилась, Лан отлип от моего плеча и снова посмотрел мне в глаза.

– Серршех врахеш!
– эмоционально воскликнул он и потер свой лоб ладонью.

– Да что случилось то, объясни, наконец!
– воскликнула я и потянула его за руку, открывая его лицо и вынуждая смотреть мне прямо в глаза.

– А что тут скажешь, - обреченно вздохнул Лан.
– Дочь Владыки дроу Аннуминаса и его жены Владычицы Ровенны, наследница темной Империи Эльсинариэль нашлась. Она жива и здорова.

Я захлопала глазами.

– Как это? С чего ты это взял?

– С того, что это ты, бельчонок.
– Лан вздохнул, снова потер свой лоб и продолжил, глядя на растерянную меня.
– Ты сказала, что это кольцо с тобой с рождения. Так вот именно это кольцо в день рождения наследницы темных ей повесили на шею, чтобы оно было с ней до ее совершеннолетия, оберегало и защищало ее. Это действительно твое наследство, твое приданое. А помимо это еще и мощнейший амулет, который сдерживает твою природную магию. Оно всегда было рядом с тобой, поэтому магия и спала. Полагаю, если ты попытаешься избавиться от него, то нас ждет взрыв сверхновой.

Лан отстранился и посмотрел в мое испуганное лицо.

– И что касается твоих ушей, я, кажется, понял. Чую я, без моего Венценосного папули тут не обошлось. Качественная работа!

Глава 8.

"Счастье это иметь огромную, любящую, дружную,

сплоченную семью в другом городе".

( Джордж Бернс)

Лан.

Итак, главное сказано. Мы оба сидим пришибленные новостями. Эль до сих пор у меня на коленях, но съежилась и сопит как ежик, выставив колючки. Я тоже сижу, задрав глаза к небу, и наблюдаю за бегущими облаками. Что делать дальше, мы не знаем. Вариантов множество, но ни один из них, по здравому размышлению, не подходит. Как ни крути, а наследник светлых и наследница темных это вам ни хухры-мухры. И делать что-то с этой информацией надо. А то от переизбытка мыслей, они того и гляди из ушей полезут.

– Лан, - дернула меня за рукав немного очухавшаяся Эль, - что нам теперь делать?

– Сижу, думаю, - не отрывая глаз от неба, пробормотал я.

Мгновение тишины, и меня как-то резко дернули за ухо, возвращая с небес на землю.

– Ай, ты чего?

Эль покачала головой, глядя на меня.

– Вот ты мне скажи, кто из нас тут взрослый и умудренный опытом? Я или ты?

Я невольно захихикал.

– Наверное, все-таки я, хотя по сравнению со своим папочкой... я младенец в люльке.