Опять накатила усталость.

– Ладно.
– Гувер хмуро положила историю болезни на место.
– Я еще зайду. Как смогу. Если раньше не прикончат.

По дороге назад ее пытались ограбить, но Мерида была не в духе и изрядно отметелила незадачливого грабителя.

А Джо все спал. Гувер вопросительно взглянула на таксиста.

– Не просыпаться. Не храпеть даже. Как будто умерла.

– Вот этого не надо.
– Проворчала Мерида, садясь поудобнее подальше от Дантона.
– Достаточно мне на сегодня мертвецов. Счетчик не выключай. Проснется этот - отдаст тебе денег. И не говори никому, что я уходила. А то найду - изувечу, понял? Вот тебе сотенка за молчание.

Дантон застонал во сне и начал заваливаться набок. Гувер подвинулась, но дальше была только дверь, и Дантон навалился головой ей на грудь. Таксист заметил в зеркало заднего вида, как у рыжей вдруг жалобно скривилось лицо. Потом она обхватила руками спящего Дантона и закрыла глаза. Джо удобно устроился головой у нее на плече.

Таксист вышел из машины и позвонил.

– Куколка? Она вернулась. Похоже, ничего не нашла. Понял, жду.

Гувер проснулась от резкого толчка, как будто под ней заколыхалась земля. Она испуганно вскочила и протерла глаза. Рядом сидел Дантон, и смотрел так, как будто увидел привидение давно умершего врага.

– Сэр?
– Не поняла Мерида.

– Иди ты к черту!
– Заорал Дантон.
– Да чтоб тебя... Твою мать!

Гувер не донесла руку до зевающего рта, а Дантон вылетел за дверь.

– Опачки.
– Сказала Гувер, оглядываясь по сторонам.
– Какие мы нервные.

Джо долго не возвращался. Гувер успела вдоволь нареветься, страшно проклясть Дантона, перебрать покупки, очистить куртку от травы и кладбищенской паутины, починить унитаз в рекордные сроки, грозя разорвать себе мочевой пузырь, праздно гадая, куда сам Джо ходил в случае нужды, сбегать за мукой в ближайший супермаркет и приготовить поесть, а Дантона все не было. От скуки она даже хотела помыть посуду, но ее было слишком много. Гувер ограничилась тем, что выкинула мусор и потрепалась с черными ребятами на баскетбольной площадке. Они очень кстати назвали ей рецепт антипохмельного коктейля. Когда она ставила мусорное ведро на место, то заметила край фотографии, застрявшей в щели между досками. Гувер подцепила ее ногтями и вытащила на божий свет. Фотография была черно-белая, потрепанная и порванная. С нее улыбались трое: молодой Дантон, агент Алекс Мастерс и белокурая синеглазая девушка.

– Твою мать!
– Выдохнула Гувер.

Не узнать легендарную Куколку было невозможно, хотя и выглядела она лет на десять младше, чем фото, наклеенное на стенде "Особо опасны". Гувер спрятала фотографию в рюкзак, пообещав себе заняться ей позже, и занялась приготовлением кровавого глаза. Коктейль вышел жутким, под стать прошедшей ночке, на вкус не очень, зато голова прошла. Гувер, плюнув на нехорошего Дантона, и пообещав себе забыть его раз и навсегда, потащилась к кровати. Ночные брождения давали о себе знать ломотой во всем теле.

– Как будто два разных человека.
– Задумчиво повторил Коннор.

– Вот это новость!
– Гувер всплеснула руками.

– Я не об этом. Смотри, это твои данные на реакцию к внешним раздражителям. Одним и тем же, просто в разные дни. Видишь диаграмму? Это сила реакции.

– Разная. И что? Мало ли, сегодня я люблю сыр, завтра арбуз...

– И голых женщин определенного типа.

– Что?

– Ну вот, смотри. Это твоя реакция. Индифферентно. Это тоже твоя реакция, но в другой день.

– Ого!

– Ага. Сильная заинтересованность.

– Что за бред? Ты не ошибся, док?

– Нет, я проверял. Ты не знала, я добавил еще парочку тестов. Это не просто реакция на женское тело, это вполне осознанная реакция.

– Хочешь назвать меня скрытой лесбиянкой, извращенец?

– Вот в том-то и дело. Это типичная мужская реакция.

– Я весьма брутальна бываю иногда.

– Нет, это мужская реакция! У женщин такой быть не может! Тем более у тебя.

Коннор выразительно подвигал бровями.

– У меня очень развитая фантазия.
– Не сдавалась Гувер.

– Ладно, а как тебе это? Тест на мясной стейк и тест на сладкое.

– Одинаковые. И что?

– Ты же не любишь сладкое. А по тесту выходит, что любишь.

– Ладно, ближе к делу, что ты хочешь сказать?

– Твой плохой парень является мужчиной со склонностью к загорелым брюнеткам с небольшой грудью, любит сладкое, хорошо разбирается в математике, химии, физике, играет на скрипке и склонен к маниакальному преследованию.

– Ты что несешь, Коннор?! Какая скрипка! Да у меня врожденное отсутствие слуха!

– Просто сыграй.
– Коннор протянул Гувер скрипку и смычок.

– Я не умею!
– Рявкнула рядовой, толкая Коннора ногой.
– Не буду! Отстань!

– Просто поводи смычком по струнам, это несложно.
– Настаивал доктор, отмахиваясь от тяжелых ботинок с рельефной подошвой.
– Давай, что ты ведешь себя, как маленький ребенок! Ой, я забыл, ты и есть маленький ребенок. Со страстью к смуглым брюнеткам, ха-ха-ха!