– Вы знаете, мое мнение, Дэн. Оно вас удовлетворяет?

Фрост нахмурился.

– Черт возьми, нет! Удовлетворяет? Я же представитель правоохранительных органов, в конце концов. У меня данные, свидетельствующие об убийстве первой степени и несколько свидетелей, видящих двух известных вам людей на месте преступления. И вы хотите знать, удовлетворяет ли меня это?

Майк молчал. Джеймс, посмотрев на него, спросил: - Вы говорили с Джефффом об этом?

Начальник полиции стоял все еще нахмуренным.

– Нет, - сказал он решительно.
– И у меня нет пока никакого намерения говорить с ним. Нет, если мы не решим выдвигать обвинение.

Майк снова промолчал. Тогда Джеймс продолжил: - Мелисса сказала мне, что Гретхен всячески укрывала свою младшую сестру, чтобы она не бросалась в глаза этому подонку...

Дэн сплюнул на землю.

– Черт возьми, Джеймс, разве в этом дело! У меня нет сомнений в том, что произошло. И почему.
– Он потер шею.
– Просто это принципиальный вопрос, вот и все.

Теперь в его голос закрался юмор.

– Правда, любой суд присяжных в этом городе вынесет несомненный вердикт 'оправданное убийство'. Особенно после того, как узнают подробности про так называемую жертву. Этот парень выглядел сущим дьяволом, я сам чуть не выстрелил в его труп два или три раза, просто чтобы убедиться, что он точно мертв.

Дэн вздохнул.

– Но зачем вообще нужен суд, если у вас абсолютные права? Будет здорово, правда? Должен ли я их арестовать сразу после завтрашней свадьбы, или мне подождать день, чтобы она успела забеременеть?

Майк продолжал молчать. Джеймс отвернулся. Также молча.

Решение начальника полиции и так всем было ясно.

– Черт с ними. Если уж я так помешан на принципах, я могу всегда напомнить себе, что это произошло вне моей юрисдикции.

Майк кивнул.

– Хорошо, - сказал Джеймс.
– Слухи, конечно, будут. Адамс очень хороший врач, но он не умеет держать язык за зубами. В настоящее время, уже по крайней мере полдюжины человек, кроме нас, знают эту историю.

Майк и Дэн улыбнулись одновременно.

– Черт возьми, да - вот уж понарассказывают!
– фыркнул начальник полиции. Его глаза с восхищением смотрели на окружающие холмы.

– Мы родом горцы, док. У любого горца есть подобные истории. Более или менее кровавые. Тот не человек, кто не может похвастаться каким-нибудь сорвиголовой в своей родословной.

– Мой прадед был грабителем банков, - весело похвастался Майк.
– Говорят, что он убил двух охранников в одном из ограблений.

Дэн усмехнулся.

– Фигня! По моим данным, он был просто мелким конокрадом.

Он прервал показной протест Майка.

– Если уж говорить о предках-разбойниках, нужно вспомнить первого мужа моей пра-пра-тети Бонни, Лероя. Как говорят, он зарезал четырех человек в поножовщине на речном судне. Во время игры в карты. Также говорят...

– Какая мелочь, - усмехнулся Николс.
– Деревенщины. Хотите услышать настоящие истории?
– Он потер руки.
– Добро пожаловать в гетто! Начнем, пожалуй, с моего троюродного брата Энтони. Настоящий зверь в человеческом облике, все так говорят. Начал он в тринадцатилетнем возрасте...
– Он снисходительно посмотрел на отроги Аппалачских гор.
– И с тех пор из тюрем не вылазил...

***

К вечеру третьего дня задача Гретхен была выполнена. Город Грантвилль, в одночасье, в два раза увеличил свое население. Некоторые из германских солдат, так же, как Генрих и его люди, поступили в американскую армию. Но большинство из них воспользовались возможностью заняться чем-то другим или, достаточно часто, вернуться к давно знакомой работе: фермера, шахтера, плотника, строителя.

В течение следующих нескольких недель, толпы, сосредоточенные в центрах для беженцев, начали уменьшаться. Один за другим, неуверенно, иногда на время, американские семьи начали принимать к себе на постой германцев. Процесс часто начинался на совместной работе. Обнаружив, что человек рядом с ними, хотя и говорил на незнакомом языке и вел себя довольно необычно, но уверенно обращался с молотком или перекрывал норму добычи угля. Или просто был вежлив и дружелюбно улыбался.

 ***

А остальные? Те, кому Гретхен отказала в доверии?

Сами они, конечно, ожидали, что их казнят. Но их дальнейшая судьба была гораздо более странной, и, по правде говоря, тревожила их не хуже ожидания казни.

Ни один из этих мужчин никогда не видел раньше фотографий. Увидев на листах бумаги свои собственные лица, многим стало дурно. Но надпись на листах-плакатах была еще хуже. Многие из них читать умели. Большинство из них, по правде говоря, хотя Гретхен и была невысокого мнения об уровне их грамотности. Те же, кто не мог, услышали перевод от их грамотных товарищей.