По рампе к ним подошли двое служителей, мужчина и женщина, закутанные в те же самые одеяния, что и предыдущий работник. Мужчина, остановившись позади клетки, нагнулся и осторожно раскупорил керамический кувшинчик. Женщина, прижавшись к прутьям, быстро произнесла грудным и музыкальным голосом текущие известия:

– Вам осталось два часа до конца дозора, сэр. Меня попросили обратить ваше внимание, что кантор Рышко покидает Зеленое Гнездо, а кантор Меклин в настоящее время собирается занять его место. Через пятьдесят минут астропат Элин должен будет переслать сообщение на станцию Сюй-примарис. Сейчас он готовится с двумя успокоителями и через полчаса явится в Гнездо Костей.

Всё это время долговязый мужчина обмакивал ватную палочку в кувшинчик и, просовывая длинную тонкую руку между прутьев, смазывал скальп Шевенна вокруг разъемов притиранием с резким запахом специй. Служитель не уделял внимания ничему, кроме аккуратных движений собственных пальцев.

– Он просил о поддержке в лице астропатов Слоши и Уэта, – продолжала женщина, – но, с учетом докладов астропата Голана, вышедшего из Гнезда Огненного Дозора, Элину потребуется полноценный хор для отправки сообщения на такое большое расстояние. Кантор Ангази собирает хористов на третьей и четвертой изолированных палубах. Два небольших хора вступят в единение с релейной станцией Бескалиона, а затем, в конце часа, полностью сместят фокус на Гидрафур. Астропат Фарнель проведет последующий час в Гнезде Отголосков, в ожидании шифровок с границы сегментума Обскурус.

– Гм, Фарнеля назначили? – гулкий шепот Шевенна, казалось, никак не был связан с его телесным голосом. – Мы ведь не просто так сажаем его в Отголоски.

– Его готовит архикантор Адеркин, обе хоровые палубы в Отголосках заполнены. Маршал перевел туда троих младших успокоителей, чтобы начать работу с шифрами сразу после получения, но он предполагает…

– Женщина, мне совершенно не хочется рисковать, особенно если Фарнель всё ещё будет бороздить варп, когда я выйду из клетки, – мастер-дозорный на мгновение сжал края столешницы и дернул головой. – Опустить все внутренние отводы, окружающие нижнюю часть Отголосков. Кто в Фонарном Гнезде?

– Астропат Анкин, сэр, с двумя стражами, кантором Нири и одним из его псаломщиков.

– Пфф, это многое объясняет. Тебе повезло, что ты прямо сказала мне о дополнительной нагрузке на Анкин. Пусть её выведут из Фонарного и хотя бы поместят между отводов до того, как Фарнель начнет. Над всем этим участком во время моего дозора висело свинцовое облако, и перед сном мне бы чертовски хотелось увидеть, как оно рассеивается, понимаешь?

– Да, мастер-дозорный, – из голоса служительницы пропала самоуверенность.

– И почему Анкин в Фонарном, а не в Зеленом Гнезде? – брюзгливо спросил Шевенн.

– По распоряжению маршала, мастер-дозорный. Должна ли я попросить его…

– Узнай у него, почему эта женщина не под охраной в Зеленом Гнезде и передай мне ответ. Да, и думаю, что твой спутник здесь закончил.

На мгновение помедлив, служительница затем поклонилась. Ей потребовалось трижды толкнуть мужчину в плечо, с каждый разом всё сильнее, прежде чем тот вздрогнул, посмотрел на неё и выпрямился. Минуту спустя Шевенн, Иланте и Кальпурния вновь остались одни у конца рампы.

– Что это было? – спросила Шира после некоторой паузы. – Вообще, что здесь происходит? О чем шел разговор? Надвигается какое-то происшествие, о котором мне следует знать? Мастер-дозорный Шевенн, это ведь вы, э-э, были в дозоре, когда произошло убийство?

Почувствовав, что начинает заговариваться, Кальпурния напомнила себе: «Сохраняй достоинство».

– А ты у нас маленькая нервная штучка, да? – прогнусавил у неё в ушах голос астропата. – Вовсе не совпадаешь с Иланте, на самом-то деле. Мне бы переместить тебя… на тринадцать метров в сторону и прямо напротив неё, или чуть выше.

Шира яростно моргнула. Глаза у арбитра болели так, словно она читала весь день; от резкой потери ориентации у неё на миг закружилась голова – так ныряльщик на глубине теряет направление к поверхности. Схватив разбежавшиеся мысли, Кальпурния силой привела их в порядок.

Над её плечом раздалось тихое жужжание, от которого заныли зубы. Обернувшись, Шира увидела сервитора-херувима, порхавшего на крыльях, выложенных суспензорными лопастями. Существо изучало арбитра оранжево-желтыми глазами через щели в угрюмой маске горгульи, приживленной к лицу.

– Вы встревожены сильнее, чем готовы признать, – тихо заметила Иланте, когда Кальпурния отшатнулась от сервитора. Шира попыталась отойти в сторону, но херувим скользнул следом, оставаясь менее чем в полуметре от её головы; арбитру захотелось отмахнуться от создания.

– Именно поэтому оно помечает вас, – продолжила Торма с другой стороны клетки. – Для начала сосредоточьтесь на том, чтобы дышать размеренно, а затем, когда войдете в расслабляющий ритм…

– Мне не нужны дыхательные упражнения, Иланте. Пусть это существо отзовут, иначе вам понадобится новое, – подняв дубинку, Кальпурния включила её. К черту официальную сдержанность.