Вспомнив об этом, Шира немного разозлилась.

– Подумайте, что он сотворил с этими людьми – голыми руками, получив такие ранения. Что довело его до такого состояния?

– Скаль сообщил, что вериспексы не обнаружили при вскрытии боевых экстрактов, – произнесла Лазка, – ни френзона, ни каких-либо его разновидностей.

Она снова глянула на планшет.

– Мужчина был весьма заурядным осведомителем. Умом не отличался, но и к насилию раньше не прибегал.

– Не думаете, что на него могла воздействовать Башня? – вспомнив, как это место влияло на её собственный разум, Кальпурния быстро взглянула на Оровена.

– Да, мэм, некоторые здесь впадают в неистовство, но чтобы вот так взорваться? Нет. Не знаю, что подтолкнуло его.

Наступило молчание. Розетта поблескивала на столе, словно бросая им безмолвное обвинение. Шира закрыла глаза и прислушалась к практически осязаемому бурлению своих мыслей. Ощущение уже не походило на фейерверки – в черепе как будто вздымалась и медленно пузырилась какая-то воспаленно-красная жижа. И чем больше она слушала, тем сильнее казалось, что этот звук на самом деле доносится извне, гипнотизируя её.

Кальпурния резко открыла глаза.

– Реде, у вас есть общая база отчетов и аварийных ситуаций? Осведомители предоставляют её?

– Осведомители здесь не нужны, – детектив взяла инфопланшет со стола. – Нам официально докладывают о любой тревоге или событии на станции. И, разумеется, – добавила Лазка, – я проверяю их по своим каналам.

Разумеется, подумала Шира. На мгновение ритм отблесков с экрана инфопланшета на лице Реде в точности совпал с ритмом пульсаций в голове Кальпурнии, и ей пришлось коротко сдавить лоб рукой.

– Просмотрите данные по докам и окружающим их коридорам, пожалуйста. Мы уткнулись носами в эту долбаную возню с освещением в доке и ложной тревогой на дромоне, а должны были смотреть шире. Любые вспышки насилия, неавторизованный доступ куда-либо... черт, я не знаю – утечки отходов, что угодно, лишь бы появилась зацепка в отношении Рыбикера.

– Вот... а, нет. Системы в... – Лазка сморщила изящный лоб. – Подождите.

Пару раз щелкнув по экрану планшета, Реде встала и подсоединила устройство к гобелену. Уважительно коснувшись священных текстов Механикус, идущих вдоль верхнего края, она пробудила полотно к жизни.

– Смотрите, вот предполагаемый маршрут, которым двигался Рыбикер из первого ангара, вокруг границы Куртины и в док Лоджена.

Зажглась схема станции, по которой вслед за пальцами детектива поползла неровная красная линия. Что-то пробормотав в планшет, она указала рукой:

– Взгляните сюда, – вдоль основания донжона возникла череда маленьких белых огоньков, пылающих, как спичечные головки. – Деталей вам не видно, к тому же карта здесь в двух измерениях, но это... странно.

– Что вы нам показываете, Реде? – спросила Шира.

– Отводы. Каждая вспышка отмечает их закрытие по приказу из надзорного зала. Когда Рыбикер несся по этим коридорам, наблюдатели ощущали его.

Кальпурния покачала головой.

– Я не понимаю. Опущенный ведьмоотвод – это ведь чертовски серьезно. Посмотрите, как далеко граница донжона от этих коридоров. Если Рыбикер настолько слетел с катушек, что волна дошла до астропатов в галереях, – а в это можно поверить, учитывая, что он разорвал на куски четверых людей, которые стреляли в него и били ножами, – почему же мастер-дозорный не попытался сдержать его раньше?

– Псайк-обереги, по крайней мере, эти проклятые стоки и огромные изоляционные клети, расположенные по всему донжону, заканчиваются в галереях, мэм, – объяснила детектив-соглядатай. – Происходящее с Рыбикером, кажется, ощущали многие астропаты, но единственные псайк-прозреватели, способные его засечь, находились по ту сторону донжона. Там же находились и единственные двери, которые могла закрыть прямым приказом дежурный мастер-дозорный Голоса-в-Огне.

– Ага. Ага. Идиотка, – Кальпурния говорила сухо, констатируя факт. В голове Ширы вспыхнула череда свежих мыслей, и она улыбнулась. – Не бойтесь, Реде, это не про вас, а про меня. Идиотка, я должна была догадаться сама, а не ждать, пока мне всё покажут.

– Не понимаю, о чем вы, мэм.

– По какой причине псайкеры-прозреватели в галереях не смогли восстановить картину смерти Отранто?

– Поскольку обереги и стоки размывают следы, смазывают отпечатки, оставленные ведьмаками, и... ох.

– Вы собираетесь устроить новый сеанс, – догадался Бруинанн.

– Да. Снаружи, в доках, где обереги не уничтожат след. Так мы в точности установим, что превратило нашего покойного уборщика в машину для убийств... и у меня есть ещё одна идея.