Претор-секундус де’Мок занял пост у дверей. Склонив голову под низким потолком, арбитр изучал документы, которые приносили ему аналитики, и порой делал аккуратные примечания для себя. Дальше претор пока что переправил лишь несколько листков и планшетов, но, получив в руки очередное устройство и посмотрев на него, он поджал губы, пробормотал несколько распоряжений и ушел в участок, забрав с собой мерцающую зеленью пластину.

* * *

Шира не задержалась в скрипториуме; в отличие от Реде, ей почти не за чем было там наблюдать. Как только служители, трудом которых теперь распоряжалась Кальпурния, уяснили её требования, то всецело обратились к работе, и арбитр стала для них чем-то вроде декорации. В любом случае, ей пора было идти в другое место – Шевенн и его помощник уже заканчивали подготовку.

– Арбитр-сеньорис! – в третий раз окликнул её Бруинанн. – Де’Мок считает, что, возможно, обнаружил нечто важное.

– На мозговой штурм ушло немало времени, дамуазель, – заявил претор-секундус. – У аутистов, Император милостивый, весьма изощренные умы, но при этом, гм, очень деликатные. Думаю, пребывание здесь совершенно не идет им на пользу.

– Пребывание здесь и мне не идет на пользу, претор, – ответила Кальпурния. – Например, я только что окончательно потеряла терпение.

Де’Мок моргнул.

– Итак, – произнес он, – аутисты начали с использования формул детектива-соглядатая Реде...

Кальпурния прищурилась: чем больше она узнавала о том, насколько ограничены знания Лазки в делах Бастиона, тем хуже становилось её мнение о детективе.

– ... но затем мы перевели их на более обширные массивы данных и позволили самостоятельно находить взаимосвязи.

– И? Вы ведь покинули пост, чтобы сообщить мне что-то конкретное, претор.

– И появились корреляции. Пики корреляционной функции. Как только мы отбросили просеивание по формуле с учетом термина «полярист» и начали просто использовать осведомителей Лоджена в качестве определяющих факторов, картина восстановленных данных полностью изменилась.

– Сколько работников скрипториума сейчас заняты этим? – уточнил Бруинанн, и Шире стало интересно, что эдил имеет в виду. Критикует её использование ресурсов Башни?

– Один ярус, – сказал де’Мок, – около шестидесяти аутистов.

Когда Джоэг что-то заворчал в ответ на это, арбитру-сеньорис показалось, что они начинают затыкать её, обращаться против неё, копать под неё!

Схватив кувшин с водой, стоявший на охлаждающей пластине у стены, Кальпурния одним глотком выхлебнула целый стакан. Жидкость оказалась переработанной, горьковатой на вкус, но холод помог Шире, вымел паутину у неё из головы.

Неужели она настолько поддалась паранойе? Неужели эта гребаная марь так глубоко заползла в её разум?

– Холодок помогает очистить голову, правда? – с искренней симпатией обратился к ней Бруинанн. Позволив себе легкую улыбку в адрес эдила, Кальпурния взглянула на де’Мока.

– Простите, что отвлеклась, претор. Прошу вас, продолжайте

– Как вы и приказывали, мэм, мы не пытались влезть в записи Лоджена, а просто вновь закрыли их в дромоне, как только оттуда вынесли мертвых и раненую. Если мне позволено заметить, мэм, то использование личных данных агента могло бы серьезно приблизить нас к...

– К вылету из воздушного шлюза без вак-костюма, де’Мок, как только об этом узнали бы в Инквизиции. Поверьте мне, лучше не трогать записи, пока не появится кто-нибудь с розеттой и не разрешит воспользоваться ими. В гидрафурской Инквизиции меня и так уже недолюбливают.

Шира преувеличивала, но эта бравада сработала. Оказавшись под впечатлением, де’Мок посмотрел на неё уже другими глазами и вернулся к теме.

– Среди людей, которых Лоджен обихаживал более всего, были Санксьё Аккверин, адъютант и минордом трех старших астропатов; Вальд Кито, тот самый старший мичман линейного флота, – кажется, он помимо этого был каким-то атташе при штабе Мастера, – и рукоположенный мирской технопроповедник Ягиль.

Два знакомых имени: именно Ягиль воздействовал на освещение в ангаре, а Кито был с Лодженом в тот момент, когда обезумевший Голь Рыбикер застал всю группу врасплох. До прибытия похоронного отряда линейного флота сослуживцы убрали тело мичмана в запасники своего блокгауза.

– Аккверина я знаю, – вставил Джоэг. – Паренек настолько безобидный, что доходит до смешного. Лоджен, наверное, просто покошмарил его несколько минут и добился своего. У мальчишки духу бы не хватило на политические игры или махинации, так что его сразу отбрасываем.