Невольно переигрывающий трагик уходит с подмостков к великому разочарованию зрителей и ему плевать на все: жирные хлопки, возгласы сожаления или забрасывание тухлыми яйцами. То, что внутри продолжится смещение тектонических плит, никого больше, кроме меня не касается. Впрочем, так должно было быть с самого начала. Ничего, быстро восстановлюсь, - лучше позже, чем не суметь вообще. И вы, друзья, знакомые, коллеги, забудете, что узнали, сотрете, что увидели. Гибрид возрождается в конкретный вид, а о том, как скрывать эмоции, могу написать бестселлер, - практикуюсь с детства.

Завтра с утра Брайан А. Кинни выберет свою самую лучшую, самую дорогую, самую непроницаемую маску и приклеит на физиономию – намертво. Для всех. Даже для Майкла. Даже для… стоп, это имя – табу. Нет, это имя уже миф. Smoke On The Water (пер. Дым над водой). О, кстати, поставлю-ка Deep Purple. Напеваю: «But some stupid with a flare gun. Burned the place to the ground. Smoke on the water, And fire in the sky» (пер: Но глупец с ракетницей все сжег дотла. Дым над водой. И огонь в небесах)

Слова - сизые всполохи на фиолетовом небе. Ого, как загнул, хотя, с кем поживешь, от того и наберешь художественных аллегорий. Например, с людьми, мать его, гребанного искусства. Стоп. Табу.

Лучше подумаю о тех, кто завтра обнаружит маску и вознегодует, как Кинни искусно всех дурачил последний год. Упреков будет… Заебали, да я скорее сам себя трахну, чем позволю еще раз увидеть на лицах «семьи Дэбби и Ко» сочувствие и «понимаю, каково тебе».

Отвалите. Не понимаете. Как мне в какой момент знал только один человек. Стоп, заткнись. А, ладно, уже укурен, так что доведу этот нелепый внутренний монолог до конца.

Только его я допустил в себя… и в общепринятом душевном смысле. Только он увидел меня открытым: кобельком с мягким брюхом. Ни Майкл, ни Дэбби, - это блондинистое чудовище. Блядь, мыслю как лесби. Пофиг, расслаблюсь, перед надеванием забрала можно. Последний раз.

Он, натыкаясь на шипы и уворачиваясь от ударов, настойчиво отвоевывал себе пространство внутри меня. Он ошибался. Я ошибался. Он уходил. Я гнал его и ждал. Он требовал. Я желал. Он учился – я учился. Он манипулировал мной. Я – им. А больше всего хотелось сомкнуть руки в кольцо и не выпускать. Он пытался заставить принять свои правила. Я выставлял свои условия. Он возвращался. Я знал.

Пока взрыв в Вавилоне не разметал сомнения, страхи к чертям собачим, не порвал душу на ошметки, оставив биться в мозгу только одну мысль: «Все отдам. Все сделаю: сдохну, женюсь. Господи, я не верю в тебя, но ради тех, кто верит – сохрани. Люблю его».

Он с первого раза не поверил, но я убедил, заставил, ведь в самом деле этого хотел. Потом было «это только время», наш Нью-Йорк в первые семь месяцев…

Все, хватит душевного стриптиза. Дешево и сопливо, не мой формат. Кинни, отключи мозги и эмоции. Ты умеешь. Полуулыбку на физиономию, тело вытянуть, встать, собраться, домой переодеться и в Вавилон, где горячие задницы дрочат о всемогущем хозяине клуба.

Шорох за спиной заставил вздрогнуть. Блядь, я же вроде один.

– Брай…

Черт, Тед, думал, все уже ушли…

– Теодор Шмидт… Если ты решил похитить мой член, то остынь, твои яйца не выдержат его размера.

Но пробить Теда подобными остротами невозможно, - он неплохо меня знает и немало выслушал колкостей на грани оскорбления.

– Рекламу принесли днем, ты видел?

– Что? У нас валяется мало бумажной хуйни?

– Это выставка Сары Ллойд. Через два дня открытие, она собрала все лучшее, что наснимала за последние пять лет: и рекламное, и художественное, и сумасшедший креатив. Выставляет все в Питтсе.

– Сара? Здесь?

Рассматриваю рекламу, да, все так «Поле чудес Сары Ллойд». Фотография. Черно-белый прямоугольник, нарочито примитивный. Но ей и не надо быть яркой. В мире современных фотографов Сара почти что прима-номер вот уже несколько лет. Она из тех единичных мастеров, которые виртуозны и в рекламной съемке, и в художественной фотографии, да, черт возьми, Сара Ллойд хороша в любом фотожанре…

Но что она забыла в Питтсбурге? После всевозможных выставок в Штатах, Европе, даже России… После престижных наград и премий, контрактов с ведущими рекламными агентствами, печатных альбомов и фан-сайтов?

Да, Тед прав, на это стоит обратить внимание. Хотя бы затем, чтобы получить ответ.

– Спасибо Теодор, иди спать со спокойной совестью. Или не иди, - с мягкой задницей и твоим членом в ней.

– Да ну тебя, Брайан. После недели валюсь с ног, ты заездишь кого угодно.