Услышав шум, они дружно обернулись и увидели как Цирцея скинув грязный пеплос осмотрела себя и с вызовом глянув на них, ушла к себе в пещеру.

– Что ты про неё знаешь?
– Спросил Рэндом.

– Я тебе уже рассказывал, - ответил Арсений.

– А потом?

– Потом у нее родится сын "Далекорожденный" от "Сердящего богов", который отправится искать отца и убьёт его.
– Вздохнул Арсений.- И откуда я только это вспомнил, я же эти мифы в десятилетнем возрасте читал, а сейчас все так чётко перед глазами. Это новые способности?

– Свой мир ты несешь с собой, - ответил Рэндом, прислушавшись к интуиции.

– Значит, ты думаешь, нас забросило к ней, а не ко мне? Значит она с нами?
– предположил Арсений.

– Спросим.

Контраст между вошедшей и вышедшей из пещеры волшебницей был поразителен.

Величаво выступая, на них надвигалась полубогиня в режущем глаз белизной пеплосе, лавровый венок венчал её чело. Опираясь на посох, блистая янтарём очей, на них надвигалось расцветшее Лето.

Арсений внезапно застеснялся дырки на футболке.

Подойдя поближе, она остановилась достаточно далеко, чтобы не смотреть снизу вверх на подскочившего Арсения. Арсений с трудом смотрел ей в глаза.

– Кто вы, пришедшие с моря, - привычно заговорила она гекзаметром, все ещё еле заметно морщась от солнца.
– С доброй ли вестью иль с новостями пустыми...

– Хотя кого я уже тут обманываю, - прервалась она на полуслове.
– Что вам надо чужестранцы? В вас скрыта сила, вы не подвластны моим чарам.

Тут уж поднялся и Рэндом

– Есть умирающий мир, - начал он.

Спустя некоторое время.

Они сидели в уютной пещере рядом с другим выходом прямо в море. Угощались свежим козьим сыром, ячменными лепешками и вяленой рыбой. От вина все благоразумно отказались.

– Мне, дочери Аэта сына Гелиоса, мне по праву дано стать богиней, я с вами, только людям наделенным властью дано появлятся на этом острове, вы доказали свое происхождение, промолвила Цирцея.

– Если прав Арсений и меня ждет такая судьба...Я с вами, здешние боги, - горько усмехнулась она, властью не поделятся...

Они вышли из пещеры. Цирцея ничего не брала с собой.

– А теперь вернем тебя в твой мир?
– спросил Рэндом.

– Попробуй, сказал Арсений, глядя на Цирцею.

Глава IV

Шаг. Треск рвущейся реальности. Рэндом вдыхает запах нового мира. Ступни чувствуют тепло досыта напоенной солнцем земли. Он открывает глаза и сразу же тонет в ночных сумерках.

– Понятно, что спрашивать, где мы излишне, иронизирует Арсений, в моём мире на одну луну меньше, но где нам искать ещё одного союзника?

– Дождёмся утра, говорит Ц

– Если здесь оно присутствует, - язвит Арсений, в мире Рэндома с этим проблемы.

– Тогда пойдем дальше, - подводит итог Рэндом, обращаясь к спутникам, - а сейчас привал.

Три темных силуэта сидят, прижавшись спинами, смотрят и играют со звездами.

– Трезубец, - произносит Цирцея, - как у Землеколебателя.

– А у меня стрела, - говорит Арсений, - просто стрела.

– А я, - прерывается Рэндом, прислушиваясь к себе.

– Посплю?
– Удивляется он. Для него это внове.

– Ну спи, - грубовато произносит Арсений, втайне радуясь, что остается с Цирцеей наедине.

Рэндом погружается в забытье...

– Падающая, "блуждающая звезда", слышит он в полудрёме, прежде чем лишенный опоры он растягивается на земле.

Вскочив, он присоединяется к Цирцее и Арсению, которые молча наблюдают за проносящимся над их головами огненным шлейфом.

Располовиненный огненной стрелой купол неба.

Если это комета, то будет большой бум, деревянным голосом сообщает Арсений и если он недалеко - то нам хана.