– Ва, а ты ничего не путаешь, нет? Паренёк же ещё ничего обо всём этом не знает.

– Да, ты несомненно прав, Пэ, но я уверен, что и того, что с ним произошло, хватит для ответа на мой вопрос.

Да, тот, кого звали Ва, был прав - этого было достаточно. Но сейчас, стоя здесь и смотря в зелёные, подёрнутые пеленой задумчивости старческие глаза, Путник молчал и думал. Не прошло ни одного мгновения, чтобы он не размышлял над всем произошедшим. Но...

– Но я слишком далеко зашел, - почти беззвучно прошептали его губы.

Ва устало вздохнул и потёр слезящиеся глаза.

– Да. Всё именно так. Всё верно.
– Он попытался встать, но даже при помощи трости ему было очень тяжело.

– Сиди уж, старикан, сам схожу.
– Пэ направился шаркающей походкой куда-то вглубь тёмного помещения, через некоторое время вернувшись с массивной книгой и потрёпанной папкой, которые сунул ему в руки.
– Держи. Вот твоя правда. Можешь ознакомится. А я, если не возражаешь, присяду. Старость не в радость, как говорят люди моего возраста. Да и ты присаживайся, не мозоль глаза.

Из-за неожиданной слабости, напавшей на него, Путник не преминул воспользоваться приглашением. Неужели всё так просто? Неужели всё, к чему он всегда стремился, кроется лишь в одной книге и папке с бумагами? Присев на ветхий, протестующе скрипнувший стул, дрожащими руками размотал веревочку перехватывающую папку и его взору предстали пожелтевшие от времени листы со схемами, цифрами, чертежами, не аккуратно заполненными едва читаемым почерком рукописями. Он погрузился в их изучение и через некоторое время поднял недоумевающий взгляд.

– Что это?

– Правда, которую ты искал.
– Свет лампы так ярко отражался в стёклах вернувшихся на кончик носа очков, что ему пришлось прикрыть глаза.

– Но я не понимаю... Это ведь просто записи обо мне и о тех местах, где я был.

– О нет, что ты! Это не просто листы с точечками и буквами!
– кривоватая усмешка на дряблом лице Пэ смотрелась весьма зловеще.
– Тут есть информация и о тех местах и временах, мирах и мирозданиях, где и когда ступала и не ступала твоя нога.

– Но зачем? Как это мне поможет узнать то, ради чего я пришел?

– А мы откуда знаем?
– резко ответил Пэ.
– Милок, тут огромнейший архив всего! Понимаешь - всего! Неизмеримое количество записей!

– Тем не менее для многих бесполезных, - добавил Ва с улыбкой.

Наступило молчание. Старики переглянулись. Пэ задумчиво почесал нос и проворчал:

– Видимо, придётся рассказывать ему всё с самого начала. Да и то я сомневаюсь, что он всё поймет.

– Не волнуйтесь, я всё пойму.

– Поймешь? Неужели?
– Ва с усмешкой ткнул его тростью в грудь.
– Парень, даже самым великим ученым и летописцам, накарябавшим тысячи книг, которые ты видишь на этих стеллажах, не удалось составить и осознать полную картину произошедшего! У нас-то времени предостаточно, а вот есть ли оно у тебя? Даже не знаю, стоит ли вообще начинать... А ты что думаешь?

Не сводя с него изучающего взгляда, Пэ в задумчивости пожевал дряблые губы.

– Ну а что, можно и рассказать. Только учти, слушать придётся внимательно и долго. Очень долго. Говорить мы будем много, а повторять не намерены. Согласен?

Не колеблясь ни секунды Путник согласился. Переглянувшись, мастера таинственно заулыбались.

– Так, с чего бы нам начать...- довольно потёр руки Пэ.

– Я думаю, следует начать с "Декста Квинты". Как считаешь?

– О! Едрить-колотить, полностью поддерживаю!

Ну что ж, слушай да не пропускай ни единого слова. Мы расскажем тебе историю о Декста Квинте...

Эпоха Полтины.

Декста Квинта.

Глава 1.

Aegis Materium.

1.

С каждым новым днём становится всё сложнее открывать глаза, смотреть в потолок, покрытый желтыми разводами, и лежать в неподвижности на впивающейся в спину жесткой кровати до тех пор, пока твоё тело не занемеет окончательно. Но вскоре нестерпимая головная боль заставляет подняться, чтобы найти способ избавиться от неё.

Холодная вода из ржавого крана никогда не помогает ему почувствовать себя лучше, зато немного бодрит и смывает остатки сна. После этого взгляд обычно ловит своё отражение в мутном зеркале, вот только лицезрение собственной заросшей и опухшей рожи уже давно не воодушевляет. Да и вид запущенного жилища, заваленного бутылками и окурками, оптимизма не прибавлял - как и жуткое похмелье, которое дарит поганое ощущение нагадивших в рот кошек. Ко всему прочему ни в одной бутылке не сохранилось даже капли дешевого алкоголя, который сейчас так необходим больной голове. Поэтому всё, что ему остается, это взять мятую пачку папирос и хрипло выругаться.