Через несколько часов какие-либо признаки растительности исчезли вовсе, а скалистые насыпи стали ближе и теперь возвышались подобно горам, над которыми клубились плотные столбы дыма. Воздух вокруг стал сухим и горячим, а кроме полыни теперь воняло ещё и гарью, от которой слезились глаза и то и дело скручивало приступом кашля. Ожидавший подобного Кейн вытащил из седельной сумки платок, смочил его водой из фляги и повязал на лицо. Рабочие на телеге и остальные наёмники поспешили последовать его примеру.

Неровная линия насыпи, состоящая сплошь из кусков скал, гор, земли и разнообразной породы, тянулась покуда хватало глаз. Уже отсюда можно было разглядеть раскинувшийся у её подножия шахтёрский город - Брэвил - к которому они и направились. Показав документы встретившему их патрулю, они беспрепятственно проехали на его территорию.

Смотря на изнурённые лица попадающихся им по дороге рабочих, шайки чумазых детей, уставших женщин, Кейн мрачно размышлял о том, во что превратилась когда-то великая страна. Ведь не так давно у них было всё: земля, история, традиции, свобода. А что теперь? Земля не плодоносит, история позабыта, традиции мертвы, свободу заковали в цепи. Теперь винтадцы вынуждены продавать дома и перебираться целыми семьями ближе к промышленности, чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь. Кейн посмотрел на вершины горных насыпей - Бэн интересовался, почему Винтаду называют Ямой. Что ж, он ему покажет, почему.

– Ты что-то сказал?
– спросил Бэн.

Брустер хмуро посмотрел на него - видимо, он размышлял вслух.

– Говорю, сейчас узнаешь, почему Яма - это Яма, - ответил Кейн и окликнул одного из наёмников: - Эй, Мартло!
– их командор обернулся.
– Мы с Костоправом отойдём, отметься за нас.

Мартло кивнул и повёл отряд в глубь лагеря, тогда как Кейн и Бэн поехали дальше по дороге, ведущей на вершину. Его конь неустанно тряс головой и фыркал, всячески проявляя своё недовольство. Кейн его прекрасно понимал - у него самого болела голова и темнело перед глазами. Видимо, требуется время, чтобы привыкнуть к местным условиям, но, к счастью, они здесь задерживаться не планировали.

– Твою-ж мать!..
– вырвалось у Уилторса, когда они наконец взобрались на вершину.

Кейн, до этого пытающийся сфокусировать взгляд на ушах коня и побороть головокружение, посмотрел на него, а потом проследил за направлением его глаз и усмехнулся.

– Вот и ответ, - с горечью в голосе проговорил он.

Им открылся вид на гигантскую воронку, краёв которой было невозможно разглядеть, сколько не старайся - Кейн знал, что её диаметр исчислялся сотнями миль. Создавалось впечатление, будто они стоят на вершине огромной стены и взирают на всё с высоты птичьего полёта. Отсюда было хорошо видно, что во многих местах развороченное словно от бомбёжки дно покрыто пеплом и золой, в других же непроходимыми скалами, а на сравнительно чистых участках были построены бесчисленные заводы по переработке ресурсов, непрерывно коптящие небеса едким чёрным дымом, чтобы как можно быстрее выплюнуть свою долю продукта, которую потом погрузят на корабли и отправят в Акмею.

– Это случилось во время войны, - начал рассказывать Кейн, борясь с тошнотой и слабостью, с трудом вытягивая из тенет памяти нужные воспоминания.
– Винтада была хранителем и гарантом Колониального пакта о независимости Колоний, поэтому когда Города Изгиба оккупировали полисы Соммо и Харрег, мы вмешались и в ходе военной кампании освободили их. Изгиб с этим не смирился и вместе с вашей Церковью мобилизовали "верующих Юга". В ответ Винтада призвала на помощь "всех свободных, переплывших море" и пошло поехало, - Кейн печально усмехнулся.
– Империи не понравилось, что "наглые колонисты" заняли несколько полисов Изгиба и отправили в бездну пару имперских легионов.
– Он повернул голову и посмотрел Бэну в глаза.
– Имперские маги притянули метеорит и направили его... да вот прямо сюда. Тут были города, деревни, столица.

Кейн отвёл взгляд и вновь стал рассматривать жерло воронки.

– Миллионы погибли, тысячи лишились крова, и абсолютно все винтадцы потеряли родную страну. С тех пор Винтада - сырьевой придаток по добыче небесного металла, полезных ископаемых и заряда арканита.

Костоправ не сдержался и, злорадно усмехнувшись, воскликнул:

– Щас расплачусь! Винтадцы, видите ли, потеряли свою страну! Это же такая катастрофа по сравнению с гибелью всего Старого Света, - Бэн сплюнул.
– Жаль, что метеорит был только один.

Несколько раз глубоко вздохнув, Кейн заставил себя отпустить рукоять шпаги, которую судорожно стискивал. Сейчас не время и не место, чтобы строить из себя обиженного колониста. Развернув коня, он бросил через плечо:

– В любом случае теперь ты знаешь, почему Винтаду называют Ямой.

Бэн ещё некоторое время постоял на краю воронки, потом вслед за Кейном спустился в шахтёрский лагерь.

6.

– Какого чёрта происходит, Мартло?

Кейн спешился и подошел к наёмнику, наблюдавшему, как чуть более десятка человек скидывают в телегу свои пожитки и лезут следом за ними.

– Они хотят, чтобы мы отправились прямо сейчас.
– Мартло сплюнул.

– Вконец рехнулись что ли?
– пробормотал Брустер и направился к телеге.
– Эй, кто тут главный?

– Я.
– От группы отделился человек в форме Эгиды. К своему неудовольствию Кейн увидел на его плечах нашивки сержанта.
– Слушаю?

– Рядовой Кейн Брустер, - представился он.
– Я хотел спросить - вы серьёзно намереваетесь отправиться сейчас?

– А в чём проблема, рядовой?
– сержант Дэран Клавис смерил его хмурым взглядом.