Наконец, Никколо остановился под старым дубом в лесистой местности. Он довольно далеко ушел, и Андрус не мог бы добраться до них за несколько минут без удачи или чужой помощи.

Обхватив голову, Хелена нахмурилась, стоило ему поставить ее.

– Какого... Никколо?

Никколо нахмурился.

– Ты в серьез считаешь, что какой-то демон удержит тебя от меня? Меня ничто не остановит, ни потеря твоего телефона, ни солнце.

– Ты не имеешь права вот так вот меня красть. У тебя вообще на меня нет никаких прав!
– Она топнула ножкой.
– Ау!
– И вновь положила руки на голову.

Никколо схватил ее за плечи.

– Он сделал тебе больно?

Ее взгляд метнулся к его лицу, потом глаза Хелены стали узкими щелочками.

– Нет. Ты да... а еще текила

– Я пытался вновь и вновь объяснить... извиниться за свои слова. Не я изменял, Хелена. Ты - моя жена, но именно ты целовала другого мужчину! И лежала с ним в одной постели! С самим полубогом!

Хелена сморщилась.

– Я тебе не принадлежу, Никколо, - жестко зашептала она.
– И плевать мне на твои вампирские законы. МЫ. НЕ. ЖЕНАТЫ.

В груди Никколо образовалась дыра.

– Ты на самом деле хочешь быть с ним?
– сквозь стиснутые зубы спросил он.

– Нет! Поцелуй... Я напилась, а он... Не знаю я, почему он меня поцеловал.

Правда ли? Никколо ощущал похоть, исходившую от Хелены во время ее поцелуя с Андрусом. Никколо потянулся к ней сознанием и не нашел обмана, лишь растерянность.

Притянув ее к своей груди, он прошептал:

– Хелена, прошу, прекрати это сумасшествие и вернись ко мне.

– Нет, - прошипела она.
– Я отдала тебя всю себя. Доверие, любовь. Но вместо того, чтобы отнестись ко мне так же, ты нянчился со мной, как с ребенком. И не смей говорить, что это было ради моей безопасности, потому что Андрус был более чем рад рассказать свою историю, и я осталась цела!

Никколо замер.

– Он рассказала о своем происхождении?

Хелена кивнула.

– Так ты знаешь, - он посмотрел на небеса, - о них.

Вновь кивок.

– Знаю.

В голове Никколо закрутились шестеренки. Симил ясно дала понять, чтобы пророчество сбылось, он должен следовать пунктам Соглашения. И не мог рассказывать Хелене о своем мире.

Технически, ни один смертный не должен был знать о существовании вампиров и богов. Считалось, если люди узнают о том, что они не верхушка пищевой цепочки, начнется хаос. Поэтому скрытность прописана в "Соглашении".

Никколо покачал головой. "Buon, не все потеряно. Не я нарушил законы, а Андрус".

Он провел большим пальцем по ее нижней губе.

– Тогда, я замечу, любовь моя, что они наблюдают. И не очень обрадуются тому, что ты знаешь о них. Такое запрещено.

Хелена ударила его по руке.

– О, я поняла. Сейчас ты скажешь, что единственный способ мне остаться в живых - стать такой же, как ты?
– Развернувшись, она, маршируя босыми ногами по густой траве, направилась прочь.
– Хорошая попытка, Никколо.

Со скоростью молнии, он подхватил ее на руки, вернул в тень и прижал к себе.

– Хелена, я никогда бы не солгал тебе.
– Он посмотрел на нее своими темными глазами.

Задрав голову, она извивалась в его руках.

– Отпусти меня!

– Нет!
– проревел Никколо.
– Я не позволю тебе вернуться к этому зверю. И не позволю ему прикасаться к тебе.

– Ты не можешь перенести меня и уйти далеко под лучами солнца тоже, так что не можешь заставить пойти с тобой куда-то

– Тогда подожду, когда он придет за тобой и буду с ним драться.

– Нет!
– вскрикнула Хелена.

Она хотела защитить Андруса? Никколо тяжело сглотнул, когда сомнения вновь начали одолевать разум. Он ее неправильно понял?

– Ты его любишь?
– спросил Никколо.

Она прищурилась.

– Нет, не люблю. Просто не хочу, чтобы кто-то умер, особенно из-за меня. Но я хочу свободы, а Андрус мой единственный билет к ней.

Ее билет на поезд "Прочь-от-Никколо". Ее слова больно ранили. Может ему стоит ее отпустить, но...

– У полубогов не может быть благих намерений, у них нет чести. Они - наемные убийцы.

– Ой, кто бы говорил, Палач. Расскажи мне об этом побольше. А может, расскажешь, что ты не наемник своей королевы или что ты никого не убивал по приказу.

Ублюдок Андрус рассказал, и теперь Хелене противно. Вот почему она отталкивает Никколо. "Как же это чертовски больно".

А затем на него обрушилось понимание. С огромной тяжестью обрушилось.

"Ты ее любишь! Это не ревность или мужское эго. Невозможно! Я полюбил человека?!"