вилок или ложек. Она налила две чашки чистой воды из большого кувшина и только села, чтобы

приняться за свой стейк, когда открылась входная дверь. Она слышала, что Нэш снял пальто и

повесил его на крючок, прежде чем его шаги пересекли гостиную и он появился в дверях кухни.

Выражение его лица было непроницаемым в тусклом свете свечи.

– Я не нашла вилки, – сказала она.

– Вилки, – пробормотал он так, как будто никогда прежде не слышал это слово.

– Есть ими.

– Разве ты ешь не ртом? – спросил он, склонив голову на бок, оценивая ее. Он прошел и сел

напротив нее за стол. От него мягко пахло дымом. Она сделала глубокий вдох через нос, чтобы

ощутить его запах.

– Ну, конечно, – сказала она, широко улыбаясь, – Но ты кладешь еду в рот вилкой.

– Для этого есть пальцы.

Она сделала паузу, сначала думая, что он шутит и поняла, что он совершенно серьезен. Затем

она кивнула.

– Правильно, – согласилась она. Она взяла нож и разрезала свой стейк. Нэш смотрел на нее с

интересом в мгновение, когда она отрезала маленький кусок стейка и пальцами положила его в

рот. Через некоторое время он повторил ее действия, все еще глядя на нее, как будто обучаясь на

примере. У нее создалось впечатление, что он никогда не использовал нож таким образом, и

делал это только для ее удовольствия.

– Даже если вы живете рядом с Сарбо, я считаю, ваша культура сильно отличается от их, –

сказала она.

Нэш поймал ее взгляд через стол со свечами.

– Продолжай.

– Я думаю, что... Я думаю, что это интересно, – сказала она. – Мне нравится, что вы не такие

как все.

Он улыбнулся и коснулся ее руки, которая слегка опиралась на стол.

– Ты более непредубежденная, чем большинство, – сказал он. – Может, вы еще не безнадежны.

Она убрала руку от него, спрятав ее под стол, поскольку она начала покалывать от его легкого,

как перышко прикосновения.

– Что это должно значить?

– Ничего, – пробормотал он. Он сменил тему. – Этот стейк хорош. Я обычно выбираю его редко,

но этот мне нравится.

Она не ответила на его комплимент. Она все еще ломала голову над его предыдущим

комментарием.

Он снова попытался отвлечь ее: – Как твое плечо? Болит?

Упоминание ее раны напомнило об ощущении его языка на ее коже. Кончики ее груди

напряглись, и у нее перехватило дыхание.

– Я... это... гм... хорошо. – Она положила последний кусок стейка в рот, медленно пережевывая

и смотря в потолок, чтобы ей не пришлось говорить.

– Я должен очистить его снова, – сказал он. – Царапины могут быть заражены, и я не думаю,

что ты сможешь достать до раны сама.

Она заставила себя проглотить оленину.

– Я думаю это правильно.

– Когда я завтра возьму тебя в Сарбо, я лучше дам тебе новую рубашку. – Его глаза были

сосредоточены на пятне крови на ее плече.

– Ты возьмешь меня завтра?

Он пристально посмотрел на нее:

– Разве ты не хочешь вернуться?

Она хотела. Но она так наслаждалась его компанией.

– Я... я... ну, да. Я полагаю, что это лучше всего. Я подразумеваю, что неприлично выглядит, нам

двоим остаться вместе в одиночестве в одном доме, и все такое. Люди, наверное, думают... люди

подумают... – Она замолчала, внезапно потерявшись в его пристальном взгляде.

– Мои люди ничего не подумают, – сказал он. – Если ты хочешь остаться со мной, то я был бы

рад видеть тебя своим гостем.

– Мои вещи... это... – она снова сбилась с мысли. Хватить ли ей наглости, чтобы остаться здесь

с ним? Она должна была оставаться в районе до следующего полнолуния. У нее, по крайней

мере, было тридцать Волков для убийства, прежде чем она могла бы двигаться дальше, чтобы

уничтожить паразитов из соседней деревни, но остаться здесь с Нэшем... Она знала его едва

двадцать четыре часа. Как она могла даже лелеять такую мысль?

– Мы могли бы пойти забрать твои вещи из гостиницы после восхода солнца, – сказал он. – Я

хотел бы пройтись по магазинам. Кажется, у меня не хватает вилок.

Она улыбнулась, а затем рассмеялась.

– Хорошо, – согласилась она, и ее сердце сильно забилось в груди.