— ОСТАНОВИСЬ! — закричал я, отпрыгивая и готовясь к очередной атаке.

Она была неколебимо намерена доказать себе что она лучший боец, победив парня, который победил её, и что она более моральна, побив того же парня, являющегося сейчас для неё чистым воплощением зла. Конечно, она не собиралась останавливаться, у неё же была МИССИЯ.

Следующая атака пришла справа. Ну, для неё справа, для меня слева... К сожалению, это была моя незащищённая сторона. Вся моя стойка была рассчитана на атаку справа. Что заставило меня быстро крутануться чтобы отразить удар, но не оставило мне времени, чтобы оттолкнуть его.

Если Мотоко решила драться со мной в полную силу, то она меня размажет. Для справки, у меня был боккен, а у Мотоко был настоящий МЕЧ. Не слишком честно, правда? Но, с другой стороны, кто я такой чтобы говорить о честности? С одной стороны плюс, что её меч был всего лишь репликой, а не настоящим Проклятым Клинком Хинаты. Иначе мне бы стало совсем грустно.

О ЧЁМ Я ТОЛЬКО ДУМАЮ?

— ОСТАНОВИСЬ!— повторил я, едва останавливая третий удар и падая на спину. Должен быть способ остановить её, пока это не переросло в бой, повторения которого я не желаю. Мотоко просто хотела выиграть. Я просто хотел проиграть без болезненных последствий. Если бы был способ дать ей выиграть безболезненным для меня способом... Если я дам ей победить?

ВОТ ИМЕННО!

Хорошо, что я додумался до этого в нужный момент. Мотоко нападала яростно, слова Zan Ma Ken слетели с её губ как раз в тот момент, как я выбросил своё оружие. Это действие заставило её остановиться до того, как она отправила меня в больницу на месяц.

— Сдаюсь я! — я шмыгнул носом. — Не драться.

— Отказаться от вызова ты не можешь! — сказала Мотоко в ответ. Указывая мечём на боккен, что я выбросил. — Поднять оружие и драться со мной!

— Отказываюсь я не, — ответил я. — Сдаюсь я! Победила ты!

Секунду Мотоко выглядела абсолютно шокировано. Чтобы кто-то намеренно отказался от боя?.. Для кого-то, кто воспитан так, как она, это выглядело невероятно. Гнев, однако, тут же вернулся на её лицо, и она удвоила усилия.

Она кричала на меня, требуя, чтобы я поднял оружие и бился с ней. Она потрясала собственным оружием для усиления эффекта. Я отступал и качал головой.

Мотоко сопела, а её меч описывал невероятные траектории. Она снова кричала на меня, приказывала мне поднять оружие и сражаться, даже пыталась запугивать, но я снова сказал ей, что не буду драться.

И вот уже в третий раз до меня дошло. Мотоко затеяла всё это, она хотела безжалостной честной схватки с врагом. Она хотела размазать меня безжалостно, но честно. Значит, пока я не подниму оружие, она меня НЕ УДАРИТ. Это будет бесполезно. И не покажет ничего, кроме горячности её нрава.

Это придало мне уверенности в себе. Не настолько чтобы расслабится, но достаточно чтобы скрестив руки посмотреть на её меч с непроницаемым лицом.

Сделал ставку и выиграл! Папочке нужны новые туфли (буквально!).

Мотоко заметила изменение моего настроения и вновь направила на меня своё оружие.

— Ты собираешься ударить меня, — начал я на английском. — Или собираешься вести себя как четырёхлетка, которой не дают то, что она хочет?

Я не мог говорить такие сложные фразы на Японском, но даже английский сбивал её с панталыку.

— Nani?

— Ударь меня, — сказал я по японски. — Это снова включило её.

— Nani?

— Ударь меня!— повторил я. — Широко открыт! Ударь меня!

Я проиллюстрировал свои слова про "широко открыт", расставив руки в стороны. Я был безоружен. Я прямо здесь. ТЫ хочешь этого? Сделай это. Сделай это сейчас!

Мотоко отступила на шаг, а на её лицо вернулся шок. Я следил за сменой эмоций на её лице. Она ОЧЕНЬ хотела меня ударить. Она хотела уничтожить извращённого ублюдка, которым я должен был быть. Она хотела раздавить меня как таракана и отомстить за себя. Но её желания конфликтовали с въевшейся в натуру честью. Она не хотела атаковать безоружного. Хладнокровно ударить в такой ситуации будет бесчестно. Я не давал ей исполнить самое заветное желание, просто не дерясь с ней. Эх, если бы методы Махатмы Ганди работали на всех. Если бы на месте Мотоко был кто-то другой, я был бы уже мёртв.

Пришло время повысить ставки. Мотоко была полностью ментально раздавлена. Я собрался, пытаясь как можно более точно передать манеру общения сержанта — инструктора. Такой тон при правильном применении способен придать даже коротышке вид ожившего танка.

— ДАВАЙ! — я кричал на Английском громко, как говорится во всю диафрагму.

Мотоко опустила оружие ниже.

— УДАРЬ МЕНЯ! ДАВАЙ! СДЕСЬ! И СЕЙЧАС!

По-моему, Мотоко поняла меня, даже не зная языка.

— ЕСЛИ ХОЧЕШЬ УДАРИТЬ МЕНЯ ТАК БЛ... СИЛЬНО, ТО СДЕЛАЙ ЭТО! — начал я наступая. — ВРЕЖЬ МНЕ ПРЯМО БЛ... СЕЙЧАС! ДАВАЙ БЛ... ПОКОНЧИМ С ЭТИМ!