– Могу предположить, что ты сделал все для того, чтобы забыть меня как можно быстрее. Сколько зарубок ты поставил на спинке своей кровати за это время?

– Задавая этот вопрос, ты уверена в том, что хочешь услышать правдивый ответ?
– спросил он тихо, впервые за долгое время чувствуя странное, постоянно нарастающее внутри напряжение.

– Да, потому что мне кажется, я просто взорвусь, если продолжу выслушивать ложь.

– Пять...нет, шесть за год. Я снова стал питаться только несколько недель назад, прямо перед тем, как прийти к тебе, а все время до этого жил в небольшом доме в лесу, который починил своими руками...Да, теперь можешь начинать смеяться.

– Ты серьезно? Я про дом в лесу.

– Сказал же, что больше не буду лгать. Если хочешь, могу поклясться на крови.

– Хотела бы я увидеть этот дом.

– К несчастью, это невозможно, так как он сгорел. По-моему, я пытался рассказать тебе это еще в прошлую нашу встречу.

Некоторое время оба молчали, он, размышляя о том, чем все это может для них обернуться, она, пытаясь разобраться в собственных чувствах, что оказалось гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Видеть его, быть с ним, - больно, снова быть одной - больно вдвойне, но не станет ли после еще хуже?

– Что все это действительно значит для тебя?
– спросила она через некоторое время, не решаясь посмотреть на него.
– Что я значу для тебя?

Кай глубоко вздохнул, скрестив руки на груди. Знала бы она, как для него трудно говорить об этом. Впрочем, пусть знает, раз хотела правды.

– Когда я был ребенком, моя мать продала меня, чтобы избавиться от лишнего рта и выручить к тому же немного денег. И отдавая меня, она несколько раз повторяла, что любит меня, и что я должен слушаться дядю, чтобы доказать, что я тоже ее люблю. После этого я видел ее только один раз, она была гостей в поместье, где я работал, будучи подростком. Она была прекрасна, в красивом дорогом платье, идя под руку с новым богатым мужем, и говорила своей дочери, как она ее любит.

Эта была короткая, отредактированная версия его настоящей истории, без упоминания о том, как он прожил в рабстве долгие десять лет. Вряд ли Фиби захотела бы даже лишний раз взглянуть на него тогда и на то, во что превратилось его тело от постоянных побоев. Многие шрамы до сих пор остались при нем, пусть на новом прекрасном теле они и не заметны, как все еще была жива его ненависть к собственной матери и всем женщинам после нее. Ему доставляло огромного удовольствия использовать женщин, а затем бросать их, разбивая холодные лживые сердца. Почему же сейчас, с этой девчонкой, все изменилось?

– Я понимаю, почему ты мог захотеть стать демоном.

Она не пыталась выразить свое сочувствия или как-то сыграть на том, что он ей открыл. Не собиралась его использовать, как он поступил с ней.

– Я больше никому никогда не говорил этих слов, никому, кроме тебя.

– Думаю, она тысячу раз раскаялась в том, что бросила тебя. По крайней мере, со мной было так. Поэтому я здесь, даже несмотря на то, что все еще ненавижу тебя.

– Почему Белл так ненавидит тебя? Он был готов отдать все, что угодно за мою помощь, только бы отомстить тебе.

– Я подожгла наш дом. Родители сгорели в пожаре, а Виктор только чудом успел выбраться, а затем его нашли демоны.

– Ты убила своих родителей?
– Кай был по-настоящему удивлен.

– Именно это я и сделала. Хочешь знать почему? Потому что иначе демоны бы похитили их и пытали долгие-долгие годы. Тот, что приходил по ночам, показывал мне, что их ждет, если я не подарю им быструю смерть. Я наблюдала за этим кошмаром три месяца изо дня в день. Мне было пять, и я послушалась их, потому что не знала, что еще можно сделать. Каждую деталь, помню каждую деталь и ни капельки не жалею о том, что сделала, даже после стольких лет.

– Зачем это было нужно демонам?

– Как ты говорил, это всего лишь работа. Один из жнецов нанял демона для черной работы. Не думаю, что это было трудно. Я не знала, что Виктор выжил, должно быть это и к лучшему, не знать, что он ненавидел меня все эти годы.

– Раз уж у нас сегодня вышел такой душевный разговор, могу я задать еще один вопрос?

– Попробуй.

– Что у тебя было с Семом?

Фиби удивленно посмотрела не Кая.

– Причем здесь вообще Сем? Я и так уже рассказала тебе все.

Он покачал головой.

– А теперь ты мне лжешь. Что такого связывало тебя с Семом Хартом на самом деле?

Фиби сцепила зубы.

– Ой мой.

– Что это значит?

– Я - его Смерть. Мое окончательное превращение в жницу произойдет только, когда он умрет. Если он станет демоном, то есть бессмертным, умру я, согласно закону равновесия природы. Демоны и выбрали меня для того, чтобы принести в жертву. Смотри.

Она закатала рукав. Сине-фиолетовые вены на ее руках ярко контрастировали с бледной кожей. Кай взял ее руку, проведя пальцами по внутренней стороне предплечья, где кожа была твердой и удивительно плотной, как мрамор.