Отпустив ее руку, Сем вбежал на самый вверх зрительской трибуны и взобрался на перила. Потеряв равновесие, он едва не сорвался вниз, и только чудом снова устоял. Проходящие внизу девчонки пронзительно заверещали, Сем засмеялся и принялся махать им руками и посылать вниз воздушные поцелуи.

Элоди вздохнула. Нужно уводить его как можно дальше отсюда. Только слепой не увидит, что Сем не в адеквате.

– Эй!
– закричала она, пытаясь привлечь его внимание.
– Спускайся ко мне. Сем!

Вздохнув, он посмотрел вниз, а затем спрыгнул. Элоди испуганно отшатнулась вниз, но недостаточно быстро, и Сем повалил ее на траву.

– Ты что сумасшедший? Здесь больше четырех метров.

Он развалился на траве, положив руки под голову, и опять улыбался, как парень из рекламы.

– Четыре метра для такого парня, как я, - ничто. Я чувствую себя просто превосходно.

– Чего не скажешь обо мне. Кстати, тебе отдельное спасибо, - пробормотала она, отряхивая куртку.

Внезапно он снова сорвался с места и бросился к дороге.

Элоди пришлось бежать, чтобы угнаться следом.

– Эй, куда ты?

– Я голоден. Нужно срочно что-то перекусить...Где же он, черт подери? Утром я оставил его где-то здесь...

– Кто?

– Мотоцикл.

– Мотоцикл? Ты шутишь, да?

– Нет, конечно. Я же не пойду на своих двоих, если у меня есть мотоцикл. Нашел.

Он подошел к старенькому мотоциклу и принялся хлопать себя по карманам в поисках ключа. Затем извлек его с видом победителя. Черный шлем он надел на себя, другой, темно-синий, предложил Элоди.

Она покачала головой:

– Ты не поведешь мотоцикл в таком состоянии.

Он рассмеялся ей в лицо:

– Вопрос следует поставить иначе: еду я один, или ты тоже едешь со мной.

И снова протянул ей шлем.

Сдавшись, она взяла его:

– Но я за рулем.

– Водить-то хоть умеешь? Я еще ни разу не попадал в аварию, по крайней мере, ненамеренно.

– Умею. Садись.

Она села вперед, мысленно ругая и Сема, и себя. Он устроился позади и обхватил ее руками за талию.

А затем прошептал ей на ухо:

– Поехали.

Элоди хорошо водила мотоцикл, хоть прав у нее до сих пор не было. В какой-то мере ей было интересно, что будет делать Сем, если их остановят копы. Она и раньше не доверяла ему, а сейчас и подавно. Кто знает, на что он способен в таком состоянии. Впрочем, он не выглядел опасным. Можно было сказать, что сейчас он вело себя мило. По крайней мере, куда более дружелюбно, чем обычно.

– Здесь надо свернуть, - напомнил он.

– Я знаю.

– Ты слишком возбуждена. Тебе бы не помешало немного успокоиться.

– А тебе бы не помешало немного серьезности. Сколько еще нужно ждать, чтобы тебя попустило?

– Смотря что ты имеешь под "попустило". Тут в равной степени подойдет как через два дня, так и никогда.

– Я про наркотик.

– Знаешь, а ведь для меня ты тоже в какой-то мере наркотик.

– Да я помню. Все эти истории о магии моего прикосновения и тому подобное.

Она вздохнула, когда он сомкнул руки вокруг нее и положил голову ей на плечо.

– Я имел в виду не только это.
– Он глубоко вздохнул.
– Ты потрясающе пахнешь.

– Приехали. Можешь меня отпустить.

– Только если ты этого хочешь.

– Очень.

Внутри свободных мест не было. Не считая столика, за которым сидели две девушки, бросающие жадные взгляды на Сема. Элоди пришлось насильно уводить его. К тому времени, как она пришла, они уже писали на салфетках номера своих телефонов.

Сделав заказ, Сем и Элоди проехали два квартала до небольшого парка, где девушка и решила остановиться.

Не отходя далеко от дороги, она плюхнулась на траву, не решив подстелить мамину куртку. Ее руки снова начались трястись, и она скрестила их на груди, чтобы скрыть это.

– Что с тобой?
– спросил Сем, прожевав кусок чизбургера.

Он устроился на земле напротив нее. Ей стоило огромных трудов усадить его до того, как он решил бы предпринять что-нибудь еще.

– Ты случайно не куришь?

Хмыкнув, он вытащил из кармана пачку и подал ей. Она нетерпеливыми движениями вытащила сигарету и закурила ее, испытав огромное облегчение.