Шрифт:
Она выпрямилась в кресле.
– Тогда почему ты не дал мне...
– С тебя на сегодня и так достаточно. Кстати, я сожалею, что не спросил в прошлый раз. Почему ты не можешь использовать силу против людей?
– Это сложно.
– Нет, на самом деле это очень просто. Сложно вырубить кого-то камнем или всадить в него нож. Но у тебя с этим как раз никаких проблем.
Ей не хотелось отвечать на этот вопрос, но все же она сказала:
– Помнишь, раньше ты не мог прикасаться ко мне, чтобы у меня не остался шрам. Вот, смотри, - она закатила рукав, показав на предплечье светло-красный шрам от ожога. Выглядел он так, словно она обожглась несколько дней назад. Издали он казался похожим на кленовый листок, но если приглядеться, становилось понятно, что это отпечаток детской ладони. Она слышала, как Сем громко сглотнул.
– Теперь ты можешь.
– И что это значит?
– Каждый раз, когда я делаю что-то плохое, это отражается на мне. Тогда я была действительно хорошей, я была чистой. С того времени каждая ложь, даже безобидная, каждая драка, плохое слово...короче каждая ерунда, делает меня чуточку менее ангелом. Как если бы сгорает несколько сантиметров фитиля. Однажды я использовала на одном однокласснике свою силу, заставив его...ну в общем неважно. Раньше мне казалось, что это было весело, а он с того дня стал изгоем и является им до сих пор. Потом я заставила учительницу уснуть на контрольной работе, чтобы все могли списать, не таясь. Через несколько лет, когда я узнала, к чему впоследствии это привело, я стала ужасно сожалеть о своих поступках. Но это все просто мелкие шалости. Если же использую силу, чтобы причинить вред кому-то из людей, в лучшем случае сгорит половина фитиля.
– И что будет после того, как исчерпается твой лимит неангельских поступков?
– спросил он, пристально глядя на дорогу. По его голосу было понятно, что в душе он уже знал ответ на этот вопрос.
– Я превращусь в собственную противоположность. Стану демоном.
– И если бы я не появился, ты лучше бы умерла, чем стала такой, как я, да?
– Сем, пожалуйста...
– Ответь на вопрос.
– Да.
– Отлично. Это все, что я хотел узнать. Теперь мое любопытство полностью утолено.
– Мое еще нет. Они сказали тебе что-нибудь?
Он повернул к ней безжизненное холодное лицо.
– Нет.
– Нет, или ты просто не хочешь мне говорить?
– Думай, как хочешь. Я же демон, не забыла? А демоны постоянно лгут.
– Только не снова, Сем, пожалуйста.
К своему стыду, Элоди поняла, что плачет. Она отвернулась к окну, желая забыть о его существовании. Адреналин больше не действовал. Она закрыла ладонью рот, беззвучно глотая слезы.
Когда машина подъехала к ее дому, Элоди тут же выскочила на улицу и, не оглядываясь, бегом бросилась к двери. Та оказалась закрыта. Уже вытаскивая запасной ключ из стоявшего рядом вазона, она сообразила, что Элис нет дома. Наверняка Элис подумала, что Элоди как обычно будет ночевать у Кетрин, и решила воспользоваться этим. Возможность провести эту ночь в пустом доме приводила девушку в панику. Даже если постелить в зале со включенным светом и телевизором, она все равно не сможет сегодня уснуть. Не сможет она и пригласить к себе кого-то из подруг, не имея возможности объяснить им, что с ней случилось на самом деле.
Она не чувствовала себя такой подавленной с тех времен, когда погибли родители. А если еще окажется, что Дин тоже...
– Какие-то проблемы?
Она вздрогнула, когда Сем оказался за ее спиной, и только тут поняла, что ее руки тряслись так сильно, что она уже пять минут не могла попасть ключом в замок.
– Нет, все в порядке.
– Дай сюда.
Забрав ключ у нее из рук, Сем открыл им дверь, пропуская ее вперед.
– А где твоя тетя?
Подойдя к холодильнику, Элоди увидела записку от Элис.
– Она вернется завтра вечером.
– Ты будешь сегодня одна?
– Да.
– Может, стоит позвать кого-то из твоих бойких подруг?
– Я справлюсь сама.
– Что-то я в этом не уверен.
– А мне плевать. Спасибо, что подвез, - она развернулась, намереваясь захлопнуть дверь у него перед носом.
– Погоди.
– Ну что еще?
– едва ли не прохныкала она, чувствуя, что разревется прямо сейчас, если он не уйдет.
Неуверенность на его лице поблекла, и он легко оттолкнул ее в сторону.
– Позволь мне остаться сегодня здесь. Если хочешь, я не буду подыматься на второй этаж, но так мне будет немного спокойнее.
– С чего бы тебе беспокоиться обо мне?
– Я приложил множество усилий, спасая твою задницу, не хотелось бы, что бы все это было напрасно. К тому же, ты лжешь, говоря, что в порядке, а лгать тебя нельзя.
– Хорошо, я абсолютно не в порядке, так как меня сегодня чуть не убили. Более того, я чувствую себя просто ужасно. Так лучше?
– Садись, - он указал рукой в сторону дивана, а сам прошел на кухню.
Спустя несколько минут он поставил перед Элоди чашку зеленого чая и небольшую тарелку с горячими бутербродами.
– Ешь, - приказал он, возвышаясь над ней.
– Не стану, если ты не прекратишь все время командовать. Мне это уже начинает действовать на нервы. Возвращайся на кухню, завари себе чаю, а затем иди сюда. Тогда я, возможно, подумаю над твоей просьбой.
Сем хмыкнул, но никаких возражений не последовало. Когда диван тихонько скрипнул под ним, Элоди уже почти удалось подавить истерику. Забравшись с ногами на диван, она смотрела прямо перед собой, стараясь ни о чем не думать. Сем тоже молчал.