Когда она пришла в себя, то заметила, что он беспокойно ходит по гостиной, обхватив руками виски.

Элоди не на шутку встревожилась:

– Что-то случилось?
– испуганно спросила она.

Он повернул голову на звук, но прошло несколько секунд, прежде чем его глаза сфокусировались на ее лице. И еще несколько, прежде чем он узнал ее.

Затем его рот дрогнул, и он жалобно, как ребенок, выдохнул:

– Больно.

– Больно?
– эхом отозвалась она.

– Все болит. Абсолютно все. Я должен был принять еще одну дозу сегодня вечером.

В ее памяти всплыли его сомнения, когда он стоял на пороге ее дома. Он знал, что так будет, но все равно предпочел остаться с ней.

– Но ты же делал это вчера.

– Да, и этого хватило бы на три дня, если бы сегодня я не использовал силу.

– Чтобы спасти меня, - закончила она.

Он замотал головой:

– Это не важно. Демоническая сила выжигает наркотик из крови в течение нескольких часов.

– Могу ли я...?
– Затем до нее дошло.
– Да, могу. Позволь мне помочь тебе.

Он с недоверием посмотрел на нее. В его взгляде в равной степени читалась просьба и отказ. Наконец, он яростно покачал головой:

– Нет.

– Но ты ведь сам говорил, что...

– Я сказал нет.

– Тогда уходи и сделай то, что должен. Ты можешь оставить меня, правда. Со мной все будет в порядке.

– Этого я тоже не могу сделать. Не сейчас.

– Черт, но что-то ведь ты можешь сделать, правда?

– Мне уже приходилось терпеть это. Справлюсь и сейчас.

– Пожалуйста, Сем, - она встала и направилась к нему.

– Нет, не прикасайся ко мне, Элоди. Я не шучу.

Она смирилась.

Обнаружив, что от нее ужасно пахнет, она оставила Сема одного и поднялась на второй этаж, чтобы принять душ и переодеться. Когда она спустилась вниз, Сем лежал на диване, согнувшись в позе эмбриона. Подойдя ближе, она поняла, что его трясет, как при лихорадке.

В первую секунду она почувствовала гнев, но затем не осталось ничего, кроме желания помочь ему. В каком-то смысле, это она виновата в том, что он сейчас так страдает. Если бы не она, он был бы сейчас далеко, прибывая в необыкновенно приподнятом настроении.

Может быть, даже не один.

Не раздумывая, она присела на край дивана и положила ладонь ему на лоб. Дрожь тут же прекратилась. Сем поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

Его лицо снова исказилось.

– Я же просил этого не делать.

– Я только хотела помочь.

– Если бы ты хотела помочь, то оставила бы меня в покое.

– Но тебе же стало лучше, - не унималась она.

– Хорошо, садись, - он приподнялся на руках, освобождая ей немного места.

Она облокотилась о спинку дивана и вытянула ноги, чувствуя себя смертельно уставшей. Сем положил голову ей на колени и взял двумя руками ее левую руку.

– Вот теперь мне лучше, хотя я и уверен, что еще пожалею о том, что позволил себе слабость.

Элоди медленно положила руку ему на голову. Его лоб и волосы были влажными от пота, а кожа неестественно горячей.

– Почему ты пожалеешь об этом?
– спросила она.

Он не ответил, только сильнее сжал ее ладонь.

– Почему ты не ушел?

Она не думала, что он ответ, то Сем сказал:

– Я знал, что не выдержу, если буду один.

– Разве наркотики не помогают?

– В том-то и дело. Я знал, что как только выйду из этого дома, поеду за очередной дозой. Я слабак.

– То, как ты сегодня раскатал этих ублюдков, доказывает обратное.

– Это ничего не доказывает. Я все еще не могу справиться с этим и не уверен, что вообще когда-либо смогу.

– Никто не вправе обвинять тебя, Сем. Ты ведь принимаешь наркотики не потому, что тебе не хватает остроты ощущений или для чего еще их принимают?

– Просто я думал, что если смогу обойтись без них, ты не оставишь меня. Я знаю, что становлюсь ужасным монстром, когда злюсь или когда использую демоническую силу. Прости меня.

– Но почему ты не хотел, чтобы я помогла?

– Потому что, когда ты уйдешь, мне станет еще труднее пережить это, чем в первый раз. Особенно, - он развернулся, глядя на нее снизу вверх, и накрыл ее правую руку, которая так и осталась лежать на его лбу, своей, - особенно после этого.

– Я не уйду.