На полу под локтем командира «Ил-76» образовалась небольшая лужица. Голова кружилась, в глазах темнело.

— Командир, я должен взять управление на себя! — с тревогой в голосе сказал ему второй пилот.

— Нет, Юра. Я летаю на этой машине десять лет. Никто ее так не чувствует. Не бзди, Юра, я еще не кончился.

Ущелье сотрясалось от рева двигателей. Горные пастухи, выронив из рук суковатые палки, смотрели вслед самолетам, раскрыв рот. Дети падали на землю, закрывая головы ладошками.

Истребитель ушел вперед и, развернувшись, понесся навстречу «Ил-76» лоб в лоб. Оба самолета сближались с невероятной скоростью.

— Ильюшин, я посажу тебя на баобаб! — хрипло смеялся в наушниках голос пилота истребителя.

— Кто это такой? — спросил второй пилот. — Тоти вообще не умеют летать.

— Я слышал, у них служит летчик, сбежавший от Саддама Хусейна, — отозвался бортинженер. — Когда-то он обучался в Советском Союзе.

— Ну давай, Ирак, отдавай свою жизнь, — упрямо глядя вперед, сказал командир.

До столкновения оставались считанные секунды. В кабине истребителя мелькнуло смуглое лицо пилота. Истребитель взмыл вверх.

— То-то, — рассмеялся командир. — На земле лучше, чем в объятьях Аллаха.

Но безогневой воздушный бой продолжался. Истребитель вновь обогнал. «Ил-76», пытаясь сбить его раскаленными воздушными потоками из реактивного сопла.

Снижаться дальше было уже сверхрискованно. Но командир «Ил-76» все-таки опустил свою машину еще на десяток метров.

Слева по курсу поднималась стена горного отрога. «Ил-76» повернул на нее. Истребитель повторил его маневр, с ревом уносясь вперед, поскольку сверхмалую скорость удерживать был не в состоянии.

Это был решающий момент. «Ил-76» взмыл вверх, одновременно заваливаясь на правое крыло.

Пилот истребителя, следивший за маневрами грузовика, не успел отреагировать на приближающийся горный откос. Истребитель ударился о скальный выступ и взорвался. Поднялся столб пламени, мощное эхо раскатилось меж покрытых лавой голых холмов.

«Ил-76» взял курс на север, набирая высоту.

— Командир, мы вышли из зоны, контролируемой тоти, — доложил штурман.

Радостные возгласы всех находящихся на борту встретили это известие.

— Ребята, мы сделали это, мы сделали! — блестя глазами, кричал бортинженер. — Мы доказали, что русские кое-что могут. Хватит для России унижений!

Во всеобщем ликовании не принимал участия лишь командир корабля. Его лицо было мертвенно-бледным, он с трудом управлял воздушным судном.

— Все, командир, — решительно сказал второй пилот. — Теперь моя очередь.

Командир оставил штурвал. Лиза бросилась к нему, чтобы перевязать раненую руку.

Командир слабо улыбнулся:

— Когда на борту такая девушка, не может быть никаких неприятностей.

Два часа спустя «Ил-76» приземлился в международном аэропорту Каира.

На родине о них уже писали все газеты. В администрации Президента готовился указ о награждении летчиков орденами. Это облегчило Артему и Лизе прохождение всех формальностей, которые неизбежны при возвращении из-за рубежа. Гражданство у того и другого было российское, поэтому осложнений не возникло.

Через два дня после того, как самолет Министерства по чрезвычайным ситуациям доставил участников побега в Москву, Артем вместе с Лизой вылетел в свой город.

Прошло уже несколько дней с того момента, как Лиза вошла в номер отеля, где содержался Артем. Но они с тех пор не расставались ни на минуту. Сексуальная близость отнюдь не мешала полудетскому романтическому чувству, охватившему их, напротив, необычайно его усиливала, обогащала новыми, предельно яркими красками.

Родное государство, не умеющее защитить своих граждан даже от негритянских племен, расщедрилось и выдало каждому из «африканцев» денежное вознаграждение. Артем купил Лизе хризопраз в серебряной оправе, камень Водолеев, — она была Водолей по гороскопу.

— Он оградит тебя от беды, особенно если меня не будет рядом с тобой.

Лиза просияла, по-детски любуясь подарком.

— Но я хочу, чтобы ты всегда был со мной рядом, — сказала она, осторожно поглаживая пальчиком полированный камень.

— Я тоже этого хочу.

Во время всего пути она прижималась своим нежным плечиком к сильному плечу Артема. Ее рука то и дело дотрагивалась до талисмана, висящего у нее под кофточкой на цепочке, губы слегка раздвигались в робкой счастливой улыбке.