Поднимаю голову - да, надо мной проходит небольшая трубка толщиной в палец.

– Клапан видишь? Ну вон же он, впереди, в паре метров.

Да, действительно, впереди виден какой-то нарост с барашком вентиля.

– Вижу.

– К нему подноси и готовься. Стравливаю атмосферу. Давление повышаю... повышаю... клапан сифонит... ничего... готовься - сейчас сорвёт его!

Чиркаю колёсиком - ничего. Только искры. Твою же мать! Воздуха-то нет! Чему гореть тут?

– Не горит, - кричу Бродяге, - воздуха нет!

– Да....

Жжжжж-жжжааааах!

Меня ослепляет яркая вспышка. Промаргиваюсь - из синей трубки бьёт факел. Наверное искра всё же попала в облако кислорода и того, пламя возродило, короче.

– Так.
– Бродяга абсолютно спокоен.
– Получилось. Теперь бери трубку и гни её на конт.

Следую его совету - к моему удивлению трубка легко сгибается в моих руках. Присматриваюсь - да это же пластик! И конец трубы уже начинает оплавляться....

– Это что?
– Спрашиваю.
– Пластик?

– Он самый, - уверенно отвечает напарник, - термостойкий. Слабогорючий. Ты не тормози, направляй огонь на конт, пластик-то он слабогорючий, но горит всё же.

– Да знаю я, - отвечаю, изгибая трубку в сторону конта.
– В кислороде всё горит.

Навожу трубку на печать - верёвочка весело вспыхивает и рассыпается белым прахом. Свинцовая печать какое-то время сопротивляется, но вот и она начинает оплывать и скатывается вбок, цепляясь за выступ корпуса контейнера. С её оплывшей поверхности на меня продолжает смотреть голова Имперского орла.

– Сейчас органики добавлю, для копоти, - сообщает мне Бродяга и цвет пламени из сине-белого переходит в жёлтый. Теперь факел оставляет за собой чёрные полосы, когда я вожу им по крышке и корпусу конта.

– А органику ты где взял?
– Спрашиваю его, не прекращая пачкать конт.

– Из сортира, откуда же ещё, - в его голосе слышно удивление.
– С трубопровода фекального. От вас, людей, столько грязи.

– Так вонять же будет?!

– Ты в скафе, не учуешь.

Хлоп!

Из прогоревшей крышки конта выбрасывает короткий язык пламени.

Дёргаюсь и едва не выпускаю трубку.

– Что, напугался?
– Поддразнивает Бродяга.

– А там, внутри, не сгорит всё?
– Не обращая внимания на его издёвку спрашиваю.

– Эммм.... Не должно. Там груза мало, всё на дне лежит.
– Отвечает напарник.

– Может хватит уже?

– Ага, сейчас и закончим - Кислорода секунд на десять осталось.

И вправду - факел начинает опадать и спустя с десяток секунд пропадает вовсе.

– Ну всё, - торопит меня Бродяга, - открывай.

Пинаю крышку - она проминается, но не откидывается.

– Руками возьми, тормоз!

– Сдурел?! Горячо же!

– Ты в скафандре. Нет, я удивляюсь - как такие тупые индивиды вышли в космос?!

С опаской берусь за ручку на крышке люка конта. Тяну.

Крышка медленно и, если бы была атмосфера, со скрипом откидывается, открывая нутро конта.

Заглядываю внутрь, подсвечивая себе нашлемными фонариками.

– Ну, ну что там? Повернись, не видно же!
– Наседает на меня Бродяга.

Мде... и ради этого я жизнью и кораблём рисковал?!

– А ты сам, - говорю ему, не поворачиваясь, - чего увидеть-то хочешь?

– Ну... да ну тебя, отойди уже!

Отхожу в сторону. Закурил бы - но увы, с воздухом проблемы.

– Чего стоишь?
– Опять начинает шебуршиться напарник.
– Доставай, не видно ж ничего.

Вытаскиваю из конта один из свёртков. Всего внутри я обнаружил пять каких-то предметов, плотно и тщательно замотанных в упаковочную плёнку, ну такую - с пузырьками, которые так прикольно лопать пальцами в свободное время. Увы - но кто-то их всех уже полопал, так что плёнка больше напоминала обвисшую ткань, которой кто-то с большим запасом небрежно обмотал содержимое.

– Вот же гады, - говорю Бродяге.
– Все пузырьки полопали!

– Гы! Не тупи. Ты сам их и полопал.

– Я?!

– Ты-ты, когда конт разгерметизировал - давление - ёк, пузырьки - хлоп. Ясно.
– Он вздыхает и гораздо тише, но не настолько что б я не услышал, бормочет: - Вот же бестолочь биологическая...

– Я ВСЁ слышал, - говорю ему в ответ.
– Ты просканировать эти свёртки можешь?

– Угу. Сейчас, - в его интонациях сильно сквозит издёвкой, - только шнурки поглажу.