Шрифт:
С этими словами женщина в маске вынула из кармана платья некую металлическую капсулу, размером вчетверо больше наперстка, которую поставила жерлом кверху на огонь. Затем сняла с пальца два перстня: один – с чудесным бриллиантом в золотой оправе, другой – с не менее восхитительным рубином.
Оба эти кольца она бросила в накалившуюся трубочку.
– Что вы делаете? – не удержалась от вопроса графиня, которая с изумленным видом следила за этим странным колдовством.
– Вызываю своего домашнего духа, – отвечала незнакомка. – Это гном: он любит драгоценные камни, и, исходя из того, который он предпочтет принять в дар, я узнаю… и вы тоже узнаете…
– Так эти кольца…
– Эти кольца… то, что с бриллиантом, означает вашего сына… другое… с рубином… кардинала. Разве не кардинала де Ришелье прозвали Красным человеком? [5] Посмотрим, кто из них уничтожит соперника!.. Глядите, домовой сделал свое дело! Ох! Этому гному стоит только дунуть, чтобы совершить то, что человеку не сделать за день, за год, за века! Смотрите!
Кончиками стальных щипцов женщина в маске сняла капсулу с огня и предъявила графине… На дне колпачка находился лишь один перстень – с рубином, словно удвоившийся в величине и блеске.
5
Французская народная легенда рассказывает о Красном человеке, который появлялся в королевском дворце всякий раз, как деспотическим властителям Франции грозила небесная кара за их преступления.
– Победит Красный человек! Опасайтесь Красного человека! – воскликнула незнакомка.
И прежде чем графиня успела опомниться, женщина в маске исчезла, оставив, как воспоминание о своем визите, на паркете огромный рубин, казавшийся там скорее кровавым пятном.
Глава V
Как Паскаль Симеони взял на себя сразу две обязанности, и как Антенор де Ла Пивардьер заменил старую лошадь новой
Графиня де Шале еще никак не могла прийти в себя после разыгравшейся у нее на глазах странной сцены, когда явился ливрейный лакей и доложил о приезде в замок господина барона де Ферье с женой и племянником.
Барон де Ферье приходился семейству Шале очень дальним родственником. Графиня видела его всего-то каких-нибудь раза три или четыре за всю свою жизнь; потому понятно, что подобный визит, в особенности в настоящую минуту, интересовал ее мало.
Однако не принять барона она не могла.
– Хорошо, – сказала она лакею. – Проведите их в парадную гостиную.
И прежде чем присоединиться к гостям, она взяла в руки оставленный рубин и долго смотрела на него с мучительной тоской.
Паскаль Симеони и его слуга Жан Фише, за компанию с Антенором де Ла Пивардьером, вошли в нижнюю залу, куда им поспешили подать прохладительные напитки.
Попивая бокал за бокалом, Ла Пивардьер, которого вино сделало разговорчивым, рассказывал Симеони, каким образом он познакомился с бароном и как различные перипетии этой встречи убедили его, что вышеупомянутый барон отнюдь не является потомком Баярда, рыцаря без страха и упрека.
– Ах, – заключил Ла Пивардьер, – без вашего, сколь отважного, столь же и энергичного вмешательства, сударь, мы все погибли бы от рук этих Босоногих. И, уверяю вас, эту очаровательную баронессу мне было бы жаль куда больше, чем самого себя. Что же до барона, то иного он и не заслуживает! Скажите на милость, что это за муж и дворянин, который даже пары капель крови не может пролить, защищая честь своей жены… тогда как человек посторонний… и простой слуга готовы за нее позволить изрубить себя на части?
– Да уж, – произнес Симеони с презрением, – храбрецом барона де Ферье никак не назовешь!
– Да он трус, сударь, самый натуральный!.. И если я принял его предложение сесть в карету… так только потому, что не опасался более встретиться с шайкой этих Босоногих… но теперь, когда настанет пора продолжить путешествие, уверяю вас…
– Теперь, господин де Ла Пивардьер, – прервал его собеседник, – мы постараемся изыскать для вас другие средства, которые позволят вам более не чувствовать себя обязанным барону… В здешних конюшнях полно лошадей, и я обещаю вам, что по моей просьбе госпожа графиня непременно предоставит вам одну из них.
Ла Пивардьер поднял на Паскаля Симеони удивленный взор.
– Как! – воскликнул он. – Вы полагаете, что госпожа де Шале будет так добра? Так вы с ней знакомы?
– Лично – нет, лишь понаслышке; но о ней все отзываются как о благороднейшей и великодушнейшей женщине!
– Действительно, я тоже слышал о ней много хорошего… Но чтобы обратиться к ней с подобной просьбой, необходимо прежде еще иметь возможность с ней увидеться… И…
– И я с ней увижусь, будьте покойны, и очень скоро. Видите того слугу, что направляется к нам; он здесь для того, чтобы проводить меня к своей госпоже.
– Полноте!
Паскаль Симеони не ошибся. Вошедший слуга, поклонившись, промолвил:
– Позвольте узнать, господа, который из вас будет господин Паскаль Симеони? Ее сиятельство графиня де Шале ожидают его в своей оратории.
– Это я, мой друг, – отвечал Паскаль Симеони и отправился вслед за слугой.
– Ого! – воскликнул Ла Пивардьер, весело хлопнув Жана Фише по плечу. – Теперь я спокоен! Абсолютно спокоен! Лошадь у меня будет!
И он добавил со странной улыбкой:
– А как, по-вашему, мой друг, мне нужно будет возвратить ее назад?