София поежилась. Опасное предприятие. Но Марде можно верить, и если она утверждала, что зелье подействует, то оно подействует.

Вперед, Софи, помощница кухарки Ириз.

Солнце село, и с востока стремительно наползали черные тучи. В свои права вступала ночь, принося с собой пожирающий разум дождь.

И первый день новой жизни.

— По ночам из каморки не выходить. — Голос звучал сварливо, и сама Ириз, упитанная старуха с большой бородавкой на мясистом носу и редкими седыми волосами, которые из-за постоянного ношения платка казались приклеенными к черепу, не лучилась радушием. — У меня пять помощниц, и думаешь, я не знаю, чем вы занимаетесь, когда я сплю? Таден небось уже приглашал на огонек?.. Продукты с кухни не красть. Кошек на ночь в постель не брать, иначе мыши сожрут и нас, и всю королевскую семью, да хранит ее богиня и все дочери ее. Остальное завтра, а то еще забудешь до утра. Будить, так и быть, могу пару дней. Станешь спать до обеда и дальше — останешься без жалованья. Все поняла?

— Да, госпожа Ириз, — смиренно кивнула София, украдкой рассматривая тесную каморку, которых по обе стороны узкого коридора, примыкающего к кухне, было множество. Небольшая жесткая кровать, старая коптящая лампа на поцарапанном столе с покосившимися ножками, выбеленные стены, сундук в углу. За сундуком что-то скреблось и попискивало — жизнь в кухонных помещениях явно не ограничивалась людьми.

— Ладно, спи. Поблажек не жди, — проворчала напоследок кухарка и вышла. Лампа мигнула, когда порыв ветра от резко захлопнувшейся толстой двери едва не затушил ее.

Оставшись в одиночестве, София осторожно подошла к сундуку и взяла свою сумку.

Зелье было аккуратно разлито в несколько десятков полых шариков, нанизанных на нить и удачно маскирующихся под безвкусные бусы из крупных бусин. Она аккуратно отсоединила первую бусину и спрятала в карман длинной коричневой накидки, надетой поверх простого платья из темной набивной материи. Такого непривычного платья — среди Детей моря принято было носить светлую, легкую и не стесняющую движений одежду — просторные брюки, хитоны, туники, а часто — одни только купальные повязки, если приходилось постоянно нырять.

София только приехала, а уже начинала чувствовать себя здесь чужой. Хотя и среди морского народа она не была полностью своей. Выброшена из жизни — может, права была Даиз и ее место действительно во дворце среди членов королевской семьи? Но и там не получится быть своей, пока жив Кервелин и наследный принц Веин…

Внезапно София похолодела.

Даиз об этом ни разу не заговаривала. Обходила молчанием тему существующей правящей династии. А ведь даже если Кервелин паче чаяния проникнется к представительнице Молионов родственными чувствами благодаря зелью и уступит ей престол, все королевство зельем не напоишь. И может начаться война.

Руки и ноги стали ватными. Получается, Даиз, Марда и те немногие, что были посвящены в тайну происхождения Софии, заранее рассчитывали на то, что придется убивать? Ну конечно же, да. Скажи она кому-то, что не хочет убивать тех, кто в свое время завоевал ее страну и чуть не уничтожил ее саму, они сочтут, что принцесса повредилась в уме. Но София действительно не хотела. Насилие в ответ на насилие ей претило. Но если не убить Кервелина самой, придется взвалить этот камень на совесть кого-то из близких, преданных ей. А они тем более ни при чем, ведь войны за власть на континенте никогда не отражались на положении Детей моря.

Что ж, значит, придется стать еще и миротворицей. В конце концов, примирить Молионов и Лерринтов, а заодно реваншистов и представителей новой власти, — задача примерно такая же сложная, как и уничтожить противников.

А не это ли пыталась сделать Вистария, заключая брак с Кервелином?..

София вскочила, спугнув неосторожно высунувшуюся из-под кровати мышь. Необходимо будет поговорить с Даиз. И не допускать излишней жестокости. Ведь смерть в ответ на смерть и кровь как расплата за кровь только быстрее раскрутят гибельные жернова уничтожения.

Но от плана все равно не стоило отказываться.

Она сунула в карман шарик с зельем, закуталась в накидку, выскользнула за дверь и осторожно прокралась на кухню.

Там было темно — всего пара ночных ламп на столах — и пусто. Ненадолго — жизнь в нижних помещениях обслуги не затихала почти никогда. Разве что на два-три часа, когда судомойки уже завершили свою работу, а кухарки еще не начали готовить завтрак. Печи остывали, люди отдыхали. Где же здесь можно добыть хоть кувшин какого-нибудь напитка, чтобы угостить стражников зельем?

В гигантском помещении легко было заблудиться. Столы и подставки для чанов располагались бессистемными на первый взгляд рядами, печи стояли в центре, плотно приставленные задними стенками друг к другу, и под потолком от них тянулись толстые трубы, ведущие наружу. Кухня находилась на самом краю лабиринта помещений в горе. В одной из стен даже были окна. Сейчас за ними виднелся лишь мрак, отдельные огоньки ламп или фонарей и поблескивающие струи дождя.

К счастью, из замка можно было попасть к стражникам, не намокнув. Обширный навес начинался у ворот и прикрывал весь небольшой отрезок дороги от них до въезда к стойлам.