Ириз, кажется, отвернулась. Другие кухарки трудились у столов, рядом с печами наблюдалось небольшое столпотворение, кто-то нес огромную дымящуюся кастрюлю к самой дальней от окна стене. В ту часть помещения никогда не попадали солнечные лучи. Там готовые блюда разливали и раскладывали по всем этим украшенным узорами супницам, бульонницам, креманкам, сотейникам и множеству других черепков, названий которых София не знала. Подготовкой блюд к отправке на стол занимались обычно сами кухарки или даже господские слуги, то и дело сновавшие туда-сюда с подносами через пять больших дверей, ведущих в коридоры замка.

Помощнице кухарки еще повезло, что ее допустили даже до такой мелочи, как добавление сока.

Она повернулась к супнице, молниеносно отстегнула от ожерелья шарик с зельем, открыла крохотную крышечку и протянула руку, чтобы капнуть в графский завтрак всего одну каплю.

Потом нужно будет проверить, как это подействует.

И капля уже почти сорвалась с миниатюрного горлышка.

Если бы мигом ранее Софию не схватили за руку мертвой хваткой.

— Что?.. — попыталась она вскрикнуть, но усилием воли заставила себя молчать. Повернуться к этому человеку, любой ценой высвободить руку, заставить шарик с зельем коснуться губ, заставить стать другом, заставить забыть…

На нее в упор смотрели широко посаженные шальные серые глаза. А присутствие этого человека в кухонном царстве казалось таким же невозможным, как песчаная буря в открытом море.

Софию держал за руку начальник дворцового гарнизона Кадмара граф Грейсон Итилеан.

— Что случилось? В чем дело? Кто… ох, — Ириз в мгновение ока очутилась рядом. Еще с десяток голов с любопытством повернулись в сторону странной сценки. — Что вам сделала эта паршивка, лирд Итилеан?

По широкому бронзовому лицу кухарки было видно, что она боится за свою подопечную, а не жаждет наказать ее за проступок. Но вынуждена говорить не то, что думает, потому что обслуга и знать — это всегда лицемерие и власть… а девчонку можно попытаться спасти потом.

— Абсолютно ничего, — начальник гарнизона не спешил отпускать Софию, а та от изумления не могла даже попытаться вырвать руку и лишь сжала в кулаке шарик с зельем. — Мне нужно с ней потолковать. Прямо сейчас. Я ее забираю.

Он перехватил Софию под локоть и на глазах у изумленных кухарок и помощников повел прочь. И в том, как он поддерживал ее руку — осторожно, почти светски, — было что-то странно неправильное.

Хотя само появление его на кухне уже было чем-то из ряда вон выходящим.

Головы в белых косынках и небольших колпаках поворачивались вслед, и София еще успела подумать, что ту часть знати, которую обслуживает эта кухня, сегодня ожидает подгоревший завтрак.

И только потом у нее подогнулись колени от ужаса.

Она попыталась представить, что может ждать ее.

— Лирд Итилеан? — София все же попыталась заговорить. Собственный голос показался отвратительно писклявым. — Я могу объяснить… Что вы…

— Помолчите, — отмахнулся Итилеан, мельком оглянувшись на нее. Судорожно соображая, какими отговорками оправдаться, она едва заметила, что он обратился к ней на "вы".

Теперь он тащил ее за руку куда-то вверх по дороге, начинавшейся у подножья горы и заканчивавшейся, как думала София, у ворот и входа в замок. Оказалось — нет. Павильон стражников и будка привратника загораживали обзор. Теперь же, когда Софию выволокли из кухни через этот самый вход, она поняла, что дорога продолжалась от него и вверх, круто изгибаясь вокруг выступов-фасадов.

Раньше, даже в детстве, ей никогда не доводилось здесь бывать. Это продолжение подъездной дороги было намного уже и выглядело неухоженным. Если ею и пользовались, то редко. Ничего удивительного — из-под ног при ходьбе угрожающе сыпались мелкие камешки, а трещины в каменной кладке… Засмотревшись, София почувствовала головокружение от беспощадной высоты на краю обрыва и отвернулась. Ограда здесь была совсем хлипкой.

А если этот ненормальный сейчас попросту сбросит в пропасть?..

— Да что происходит? — нервно воскликнула она.

— Успокойтесь, София, — неожиданно мягко сказал Итилеан, замедляя шаг. — Я просто хочу поговорить в надежном месте.

Спокойствия не прибавилось. "София"? "Вы"? Можно было бы заподозрить, что он о чем-то догадывается, если бы… если бы одна только мысль об этом не ввергала в такой ужас.

Надежное место оказалось площадкой на каменном козырьке самого верхнего из многочисленных фасадов замка, которые, если смотреть издали, формировали причудливую фигуру, вырастая из горы, соединенные крытыми галереями.