– И что будет?

11. Ещё и сомневается!

Валентин Валентинович, окончательно разрумянившись, махнул рукой на секреты. Расскажу. Всё равно Виталий ничего никому не сможет объяснить.

– Если бы вы ходили на лекции по физике, Виталий, вы бы могли познакомиться с теорией Янга-Миллса, дающей нам описание взаимодействия всех элементарных частиц. Уравнения Янга-Миллса нелинейны и крайне сложны, и чтобы вы поняли вкратце их суть, я покажу вам лагранжиан… – Валентин Валентинович притянул к себе радужный блокнот, лежащий на столике, и принялся возводить формулу, кишащую греческими переменными. И тут же бросил: – Нет, вам это не нужно! Слушайте. Занимаясь нелинейными преобразованиями, и двигаясь от сложного к простому, я достиг абсолютного предела. Этот предел – число сто девяносто шесть. Число сто девяносто шесть, Виталий – это Абсолют! – Валентин Валентинович произнёс последнюю фразу с выражением, чтобы большая буква в слове «Абсолют» была слышна отчётливо, и победоносно поднял стакан.

Виталя оторопело смотрел на него.

– Вы не понимаете, Виталий? Число сто девяносто шесть – вот основа вселенной, глубинная суть бытия. Абсолют, понимаете? Философию проходили? Погодите! Это ещё не всё. Это не просто теория. Я нашёл возможность смодулировать число сто девяносто шесть на квантовом уровне и локализовать его в конкретной точке пространства-времени относительно источника модуляции. Звучит, а? Да. Я и сам, не постесняюсь этого выражения, в полном восторге. И вот теперь ваша задача: обеспечить доступ к системе управления коллайдером и ввести в неё несложную программу, которая запустит два потока заряженных частиц, образующих одновременно ровно сто девяносто шесть соударений. Полученная в результате волновая функция – не что иное, как управляемое проявление Абсолюта! Затем мы вводим желаемые координаты и вуаля: волновая функция покидает пределы коллайдерной трубы и локализуется. А мы наблюдаем и фиксируем!

Валентин Валентинович крепко поставил пустой стакан на стол и откинулся на спинку дивана.

– Ээээ… – Виталя был ошарашен. – Вы меня извините, Валентин Валентинович, но всё это как-то дико звучит! Абсолют из числа сто девяносто шесть? Взлом коллайдера? Может, я чего-то не понимаю, но выглядит как полный бред. Вы ошибки не пробовали искать? Может, увлеклись и не заметили? Так бывает. У меня тоже – иногда вожусь с прогой целую ночь, а потом понимаю, что путь неправильный. Давайте завтра ещё раз проверим, на трезвую голову? Может, не сто девяносто шесть получится, а сорок два.

– Виталий, – сказал Валентин Валентинович с достоинством, – предоставьте теоретическую часть эксперимента мне. Я уже немолод, и иллюзий не питаю. И я далеко не новичок в этой сфере, отличить зёрна от плевел в состоянии. Вашу роль я вам описал. Вне зависимости от успеха моего опыта вы получите «отлично» на экзамене.

Давая понять, что разговор окончен, Валентин Валентинович встал, пошатнувшись.

– Можете приниматься за дело! А пока вы будете искать слабые места в сетях коллайдера, я подготовлю математический аппарат, на основе которого должна быть написана программа. Созваниваемся ежде... ежедневно. Вы согласны?

12. Правильный спин

После ухода на всё согласного Витали Валентину Валентиновичу не сиделось на месте. Он чувствовал возбуждение, желание действовать. Выпил ещё полстаканчика, подождал у окна. Не проходило. Полил из чайника фикус, наблюдая, как мелькают в струйке воды частички извести. Полезна ли фикусу известь? Наверное, да. Валентин Валентинович обошёл квартиру по периметру, замедлившись у книжного шкафа, оглядел последовательность корешков. Двинулся дальше, распахнул дверь в кладовку и постоял в ней, уперев руки в бока, запахнул. Открыл холодильник. Пусто. Чем больше делаешь запасов, тем неожиданнее они иссякают! «Хочу ещё блинов. Пойду в магазин, – решил он, – ещё не слишком поздно».

Шёл двенадцатый час. По дороге к магазину Валентин Валентинович думал о сути эксперимента, отбросив организационные трудности. Если всё пройдёт успешно, и Абсолют будет локализован – то в каком виде он материализуется? В виде человека? В виде какой-нибудь другой сущности? Или на это повлияет структура области пространства, в которую он попадёт? Тогда как быть с погрешностью в вычислениях координат? Ошибёшься метром – и он попадёт вон в ту кошку, например. Кошка, прижав уши, скрылась в кустах. Или в скамейку, или в урну. Снова лужа, что за напасть! Плевать. По-хорошему, такое нужно устраивать на полигоне, в целях безопасности. На ядерном полигоне. Валентин Валентинович передёрнул плечами – ему вдруг стало жутко. Каким будет Абсолют? Каким будет Бог? Он впервые, с опаской, употребил это слово. А ну как явится страшен и грозен, во гневе и в громе молний?

Магазин приветливо и спокойно светился витринами, и Валентин Валентинович с облегчением взошёл на крыльцо. Двери раздвинулись, пахнуло съедобным теплом. Что за глупые страхи! Внутри было уютно и безлюдно. С потолка звучала эстрадная песенка о любви, две кассирши весело переговаривались через стойку с шоколадками. Он направился к морозильникам: пиццы, пельмени, пакеты с овощами. Вот они, блинчики.

– Здравствуй, Валентин Валентинович!

Он обернулся: Валера, сантехник из соседнего подъезда, улыбался встрече. Вот ещё не хватало! Впрочем, добрый парень, сливной бачок починил.

– Витамины покупаешь? Дело хорошее! А я вот после второй смены за пивасом зашёл. В нём тоже витамины, учёные говорят.

Какие ещё витамины? О чём он вообще? Чёрная шапочка, будто бы спортсмен.

– Всё что вкусно – то и полезно, вот какие! Что организм требует – то и есть витамины, – Валера подмигнул Валентину Валентиновичу и вытащил из морозильника пиццу с грибами.

Они расплатились в параллельных кассах и вышли наружу вместе. Коньяк испарялся спиртами в мозг, мягко расплывал холодную ночь перед глазами. Тело плавно летело над ногами, над сухой левой, над мокрой правой. Валентин Валентинович постепенно принял присутствие Валеры и заговорил: