Мечта, а не женщина, подумал Джек и приветственно улыбнулся.

– А что... можно?
– снова спросила Энца и тут же осеклась.
– Но мы не будем покупать...

Женщина склонила голову к плечу и рассмеялась.

– Рассматривать я не запрещаю, а в моем магазине и помимо опасных железок есть немало интересного...так что прошу.

Она повернулась и исчезла внутри.

Магазинчик был совсем небольшой, и антикварным звался скорее для красоты, чем отражая свою суть. Вещи тут были совершенно разные: от модно винтажных до действительно старинных.

Вдоль стен стояли полки с книгами, разнокалиберными статуэтками, вазочками, куклами в пышных, поблекших нарядах, потрепанными мишками. В глубине был прилавок с кассой, над которым гроздьями висели колокольчики, бронзовые, фарфоровые, серебряные, самых разных форм и размеров. За ним стояло несколько шкафов со стеклянными дверцами и замками, с выгравированными на них защитными пентаклями: вот там, видимо, хранилось наиболее ценные экземпляры.

Пройти к прилавку можно было по узкому ходу, лавируя между корзин, открытых сундуков и пары изящных столиков. В некоторых корзинах букетами торчали мечи и кинжалы, в сундуках лежали тончайшие пожелтевшие кружева, бисерные кошельки и сумочки, тускло блестела стеклянная бижутерия. На столиках в окружении фарфоровых собачек и балерин, фигурных пресс-папье и серебряных чашечек стояли лампы под зелеными, витражными и фарфоровыми абажурами, мягко освещая все эти богатства вокруг.

– Его можно подержать в руках, этот бердыш?
– спросил Джек.

– Конечно, - мягко улыбнулась женщина, отперла витрину и с некоторым усилием вынула тяжелый обух с насаженным на него лезвием.

Энца благоговейно приняла его в руки и поскорее отошла подальше от них.

– Смотри, не разруби ничего, - строго сказал Джек.

– Что вы, - удивилась женщина.
– Он совершенно тупой. Я никогда не держу здесь острого.

Они некоторое время понаблюдали за осторожно двигающейся Энцей, которая внимательно взвешивала бердыш в руке, проводила пальцами по лезвию, перекладывала из левой руки в правую, широким плавным жестом описывая полукруг лезвием. Воздух гудел, и Джек чувствовал на языке вкус знакомой магии.

– Это ваша девушка?
– спросила женщина.
– Она, видимо, увлекается ролевыми играми?

– Нет, - сказал Джек, - и нет. Мы коллеги, и оружие - ее рабочее увлечение.

Он покосился еще раз на Энцу и повернулся к женщине.

– А книги?
– спросил он.
– Что вы можете показать интересного?

– Смотря чем вы интересуетесь, - медленно улыбнулась женщина.

Джек ответил ей не менее многозначительным взглядом.

– "Сиянье темных звезд стремился я познать, и тайный шифр комет"...

– Вы тоже знаете эти строки?
– неожиданно оживилась женщина.
– И мне так понравился этот поэт, у меня целый сборник есть.

– Чего?
– осекся Джек и недоуменно уставился на нее. Он собирался процитировать строфу до конца, не ожидая, что она его прервет.

Она быстро сходила за прилавок и принесла оттуда небольшой синий томик с серебряными буквами на обложке.

– Вот, - показала она.
– Он современный поэт, и поэтому книга здесь случайно оказалась. Но, знаете, это такие удивительные стихи, я начала читать от скуки и не могла оторваться...

– О!
– сказала Энца, подходя к ним. Бердыш на плече, и кажется, даже блестит больше чем раньше.
– Это же твои стихи, да, Джек? У тебя дома такая же книжка, мне Саган показывал... м-м-м... Что-то не так?

Энца практически сразу заметила и вытянувшееся лицо Джека, и недоверчивое изумление женщины.

– Не надо было этого говорить, да?
– уныло сказала Энца. Подумала, что все же лучшая тактика, чтобы не попасть в глупое положение - это молчать. Или отвечать, только когда спрашивают.

Нет, но ведь есть же на свете люди, которые всегда говорят впопад?

– Что вы!..
– воскликнула женщина.
– Это правда? Вы написали эти стихи?.. Ох, это просто чудо какое-то, разве так бывает в жизни...

Она просто-таки лучилась радостью, прижимая эту книжку к своей груди. Ни Джек, ни даже Энца не могли противиться ее обаянию, невольно улыбаясь в ответ.

– Да, я автор, - отозвался Джек.
– Правда, очень давно, еще студентом...

– Знаете, что! Вы должны мне ее подписать, - воскликнула женщина и сбегала к прилавку за ручкой.

Джек расписался на титульной странице, присовокупив пару слов от себя вроде "прекрасной" и "синеглазой", и попутно узнал, что женщину зовут Елизавета Рюген.

Пока Джек на полную использовал свое обаяние и рассыпал словесные перлы, Энца деликатно ждала его у выхода, аккуратно прислонив бердыш к стене у входа и перебирая блескучие обломки старинных хрустальных подвесок в круглой шкатулке, снаружи выложенной стеклянной многоцветной мозаикой. Подвески были скучные, а вот шкатулка понравилась, и Энца несколько раз провела пальцами по ее многогранным бокам, разглядывая удивительно ярких рыбок, плывущих на алом фоне. Проводила, вспоминая совсем недавнюю историю с этим чудовищем. Желто-коричневая муть, слабые лучи солнца, пятна и эти мечущиеся бледные отростки с крючьями... Энца передернулась. Снова зарыла руки в ребристые колкие обломки хрусталя, возвращая чувство реальности.