Обратно добирались на такси, успевая как раз к началу рабочего дня. Артур с Айниэль, дождавшись их, отправились на дематериализацию полтергейста. Перед тем, как уехать, Айниэль сказала, глядя поверх голов Джека и Энцы:

– Если в следующий раз вы будете в таком виде на рабочем месте, я подам прошение о вашем полном отстранении от работы. Или же о переводе на сторожевые вышки в Саржино.

Джек только пожал плечами, да и Энца, слишком уставшая после этой ночи, не нашла в себе сил ужаснуться. Хотя было чему: саржинские аномалии со множественными порталами, пространственными искажениями, черными завесами и богатейшей фауной парабиологических сущностей и монстр-объектов, были тем, чем пугают нерадивых магов-студентов перед сессией. Чтоб сдавали хорошо, а то практику там будут проходить.

Хотя на самом деле направляли туда не абы кого, а в основном опытных боевых магов, с соответствующей оплатой контракта. И чего уж Айниэль захотелось припугнуть их этим Саржино, было непонятно.

Энца показала ей в спину язык, но и то, вышло довольно вяло.

Еще час напарники посидели за столом, пытаясь втянуться в рабочий режим, но отсутствие бдительного ока Айниэль и усталость притупили даже ответственность Энцы.

Время было еще довольно раннее, и Джек начал оглядываться, прикидывая, где можно вздремнуть, пока коллеги на выезде, а Энца решила пройтись прогуляться по флигелю, когда зазвонил телефон.

Аппарат был старый, с трубкой на пружинном проводе, пузатый и черный. Энца полагала, что тот стоит у входа для красоты, вроде как дань памяти старым временам, так что когда тот резко, пронзительно задребезжал, едва не свалилась со стула, разворачиваясь в полной боевой готовности.

– Ого, - сказал более хладнокровный Джек.
– Так он настоящий. Чего сидишь? Скажи "алло".

Энца бросила на него беспокойный взгляд, а Джек, довольно ухмыляясь, развалился на стуле. Кажется, будет возможность поразвлекаться.

Первоначально Джека сильно раздражала ее манера разговора: неуверенное бормотание, тихий робкий голос, потом как-то привык и даже начал видеть в этом нечто смешное.

Ей не было равных, если надо было спрыгнуть, например, с моста, или влететь в кучу монстров, чтобы порубить их, пройтись по темному парку в поиске чудовищ или сунуться в дом с привидениями.

Отнимите монстров, дайте ей трубку в руки, и она начнет трястись, мямлить, забывать слова и ставить в мучительно неловкое положение и себя и собеседника. Джек не уставал поражаться этому парадоксу.

Энца, угадывая общее направление мыслей напарника, сердито покосилась на него и, собравшись с духом, очень ровно сказала в снятую трубку:

– Отдел архивных расследований, слушаю... ммм, да. Да, это отдел расследований, верно... Что? Нет, здесь не работает никто с таким именем... простите... Может, я могу чем-то помочь?... Да, да... я слушаю...

Слушала она довольно долго, и глаза ее распахивались все больше и больше, так что Джек невольно заинтересовался и, встав из-за стола, подошел ближе, повернул трубку так, чтобы тоже слышать.

– Откуда звонят?
– шепотом спросил он.

– Из какого-то имения... Длинный Редан или что-то в этом духе...

Джек понятия не имел, что это и где, но можно было предположить, что скорее всего речь идет об очередном "доме с привидениями".

Голос в трубке, явно принадлежащий старику, долго и обстоятельно рассказывал некую историю, путаясь в хронологии, возвращаясь и уточняя, так что Джек ни черта не понял, что к чему, но вторая часть длинной речи заставила его навострить уши.

Старик приглашал представителей отдела на несколько дней в имение, суть мероприятия Джек не очень уловил, но его деятельный ум сразу же увидел возможность отлично увильнуть от работы. Он засигналил Энце, и та, когда старик спросил ее мнение, неуверенно кивнула.

Джек закатил глаза.

– Да... да, конечно, - спохватилась Энца.
– Присылайте официальный запрос... и мы выедем к назначенному дню... Да. Да, спасибо... И вам тоже всего хорошего, до свидания.

– Ну, давай, рассказывай, я ничего не понял, - сказал Джек, едва она положила трубку.

Однако, едва она открыла рот, как ее перебили.

– Как у вас дела?
– жизнерадостно поинтересовался Альбер. Он стоял в дверях, не заходя внутрь.

За эти две недели они несколько раз встречались с ним то в коридоре, то у архива. Он радостно здоровался, интересовался их делами и довольно быстро исчезал.

Когда Энца спросила о нем у Айниэль (неуклюже пошутив, что у всех старых сотрудников имена на букву "А"), та просто заледенела. Видимо, у нее с Альбером были непростые отношения, и она даже не пожелала о нем говорить, уточнив только, где они его видели последний раз.