Джек достал из кармана продолговатый кристалл кварца и медную позеленевшую бляху с отчеканенным узором из рун и сплетенных ветвей. Кристалл положил под ноги и, сжимая бляху в ладони, осторожно обследовал этот участок крыши.

– Ничего, - сообщил он Энце, спускаясь.
– Идем в медкабинет.

– Так мы на самом деле идем?
– удивилась та.
– Я думала, ты с работы слинять хочешь. А что ты там искал?

– Следы. У меня с собой артефакты поиска были.

– И что нашел?

– Да непонятно как-то, сейчас в справочнике гляну, пока тебя чинить будут. Сообщение-то отправила?

– А то, - сказала Энца и расстроенно вздохнула.
– Только куда он отвечать будет?

Впрочем, с этим обошлось, и пока Энца, расстроенно пересчитывая оставшиеся деньги, не купила новый телефон, переписку вела через мобильный Джека, и через пару дней отправилась на свидание.

Донно хотел увидеться раньше, но их с Робертом выдернули на срочный вызов.

История с пси-вампиром в городе перестала быть сплетней в курилках и кухнях. Несколько заметок о жертвах, которыми, к облегчению общественности, были только маги, появились в городских газетах, а в помощь отделу расследований Института было выделено две маг-бригады полиции.

Но пока неизвестный пси-вампир ошибок не допускал, следов не оставлял и всячески препятствовал своей поимке.

Поговаривали о введении комендантского часа.

Несмотря на все это, свидание удалось на отлично. Донно был все так же предупредителен и вежлив, как обычно, только более открыт. Он разговаривал, шутил, поддразнивал Энцу. Ее смущало, что он постоянно брал ее за руку, поглаживая пальцы, но сдерживала себя, привыкая.

Да и Донно, собственно, того и добивался. Приручал ее, приучал к себе. Конечно, он видел, какой дискомфорт вызывают у нее прикосновения, но нутром чуял, что это можно преодолеть. Сделать себя ее привычкой, усмехался он про себя. На самом деле хотелось схватить ее, крепко сжать, дышать ее запахом, зарываться в волосы, целовать лицо... но пока терпел. Испугается ведь, и сбежит.

Иногда он хотел прихлопнуть Джека - за то, что его-то она может взять за руку даже сама, хлопнуть по плечу и не вздрогнуть, закаменев, когда он прикоснется. Умом Донно понимал, что к чему, но сердцем - не хотел.

Прощаясь у дома Джека - Донно едва ли не скрипел зубами, при мысли о том, что она с ним живет, - он легко прикоснулся губами к ее щеке. Прохладной, нежной. Она пахла цветами, очень слабо и свежо.

Вознаграждением Донно было то, что Энца улыбнулась в ответ, не отшатнувшись и не вздрагивая.

Поэтому он сразу же назначил следующее свидание, чтобы не терять завоеванного и двигаться дальше.

– Ого, - уважительно покрутил головой Джек.
– Идете в "Ротонду"?

– Да, - отозвалась Энца, - А что? Это какое-то особенное место?

Она переодевалась в ванной: порезы на ноге достаточно зажили для того, чтобы можно было, наконец, надеть платье. Вчера, по дороге домой, она, повздыхав, разорилась на новые туфли к нему.

– Да не то чтобы прям особенное, - сказал Джек.
– Дорогое, но красивое и... атмосферное, что ли. Мне там понравилось.

– А вы куда идете?

– А мы в "Ле-бабу", а потом в кино. Мы попроще, не то что вы, выпендрежники.

Энца вышла из ванной и замерла, оправляя складки платья.

– Ну как?
– нервно спросила она.
– Я нормально выгляжу?

Джек валялся на диване, лицом к окну и наблюдал за облаками. Он лениво извернулся, но обзора не хватило, пришлось вставать.

– Ну?
– напомнила о себе Энца, потому что Джек со странным выражением на лице молчал, рассматривая ее.

Кашлянул и отвел глаза.

Потом заржал, согнувшись пополам. Вот ведь скотина, сердито подумала Энца. В кои-то веки подумала, что какое-то положительное впечатление на него произвела, так нет же.

– Ты что, прямо так пойдешь?
– сквозь слезы выдавил он.
– Ты сейчас на школьницу похожа, которая на экзамен идет. Его арестуют за совращение малолетних...

Джек упал на диван, продолжая хохотать.

Расстроенная Энца попыталась разглядеть себя в зеркале, но в квартире Джека больших зеркал, чтоб во весь рост, не было. так что особо ничего она не увидела. Сама-то она считала, что оделась классически и прилично случаю. Свое черное платье, в стиле пятидесятых, из плотного матового шелка и белым жемчужным воротничком она любила. К нему полагались белые короткие перчатки и маленькая сумочка, в которую она с трудом утрамбовала почти все, что привыкла с собой носить. Туфли на каблуке, аккуратная прическа и макияж. А эта скотина смеется.

А она ведь над ним не смеялась, хотя и он приоделся, сменил вечные футболку и джинсы на рубашку с брюками. Рубашку он до конца не застегнул, правда, и рукава закатал, но ему все равно шло.

Перебрасываясь язвительными замечаниями о будущем вечере, они вдвоем спустились вниз, Джек сел за руль своей машины, а Энца к Донно, который ее уже ждал.

Спустя час у Джека завибрировал телефон. Джек постарался незаметно сбросить вызов. Потом еще раз. Звонила Энца, так что ей хватило такого намека больше не набирать ему.