Я сделал еще три фрикадельки с таблетками и убрал их на улицу, чтобы не пропали. Я давно не приносил лед, потому что холодильник у нас работал по ночам. А на день, все, что могло испортиться, прятал в ящик. Оставшийся фарш я выложил на сковородку и поджарил на электрической плитке. Ужин удался на славу. Так много мясного за один раз я не ел с глубокого детства.

Мой самодельный тампон, там, где выступал за пределы листьев подорожника, прилип к шерсти и коже спекшейся кровью. Перекиси ушло много, на то, чтобы безболезненно отцепить повязку. Константин все ровно поскуливал и заглядывал мне в глаза.

– Я все делаю, как надо, друг. За раной надо следить, чтобы не воспалилась, или не...
– Я не знал, что еще с ней может случиться, - короче, будем менять повязку каждый вечер, пока не заживет.

Снова подорожник и тампон из ваты и бинта приложил к ране. Пес несколько раз взвизгнул, когда я сделал больно, но в остальное время он стоически терпел. Ему хватало собачьей мудрости, чтобы понять, что я действую во благо.

Пришло время выходить на связь с Татьяной. От нее было несколько пропущенных сообщений. Она тревожилась по поводу вчерашних друзей.

– Привет. У нас все нормально. Гостей прогнали. Константину немного досталось битой по спине. Лежит теперь, лечится. Доктор - я.

Татьяна объявилась через час. В ожидании ответа я бесцельно открывал страницы.

– Привет! Бедняжка. Скажи, что я ему желаю быстрее поправляться. На Новый год ему тоже сделаю подарок. Красивый противоблошиный ошейник. Как думаешь, ему понравится?

– Не знаю. Боюсь, что все его блохи переберутся на меня. Или, скорее всего, в тапки с ушками))). Кстати, видел утром твоего Виктора.

– Да? С бабой был?

– Нет, парни сидели в его машине.

– Бухает, поди. Он тебя видел?

– Посмотрел, но не узнал.

– Хорошо. Но в следующий раз, не лезь на глаза ему. Мстительный урод.

– Ладно, понял. Как на работе, дома?

– Все нормально. Скучновато, конечно. Дом-работа, работа-дом(((. Подруги бесят. Раньше нормально общались, а теперь вижу, как они врут мне, не могу промолчать. Обиделись на меня. Заразу какую-то я от тебя подхватила, правдолюбскую))). На самом деле, я теперь реально вижу, когда люди врут, аж корежит. Вспоминаю твою фразу, когда ты передо мной появился тогда, помнишь, ты меня шлюхой назвал. Так я теперь, думаю, что назови ты меня принцессой, убила бы за брехню.

– Прими совет профессионала, лучше сделать профилактику, чем лечить эту болезнь. Иначе, придется искать себе место под мостом))).

– Вот, напугал! Ты же не жалуешься. Я сварганю себе избушку под мостом Золотые Ворота. Знаешь это где?

– В Сан-Франциско))).

– Ты посмотри, какие бомжи грамотные пошли? Хочешь, и тебя с собой возьму. И Константина с собой прихватим))).

– Я с тобой буду жить под любым мостом.

Я вложил в эту строчку чувства. Мне хотелось, чтобы Татьяна почувствовала их. Вместо этого она долго не отвечала. Потом прислала смайлики, и наконец, разродилась фразой, ничего не имеющей к моему сообщению.

– Отец пришел, буянит чего-то. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Нянькой для Константина пришлось стать почти на две недели. Все это время он лежал не вставая. Ходил под себя. Вернувшись с работы, мне первым делом приходилось выстирывать тряпки. Потом менять повязку на ране и только потом у меня было время на себя. За это время зима подошла еще ближе. В доме становилось прохладнее. Сквозняки находили себе путь, чтобы занести ледяной воздух в дом. Пришлось один обогреватель положить на пол подле матраца, иначе спать было невозможно. И Константина было жаль. Он трясся под тряпками. Хотя у него могла подниматься температура. К счастью, рана зарастала правильно, без нагноений, за чем я внимательно следил.

В воскресенье пошел первый снег. Зима подзадержалась в этом году, поэтому решила компенсировать все одним днем. С утра задул ветер. Под мостом он ускорялся и свистел в углах моего шаткого домика. Меня и разбудил этот свист. В доме, напротив, стало уютнее. Я поставил чайник и почувствовал, как внутри меня всколыхнулось чувство удовлетворения от уюта. Константин прислушивался к звукам снаружи.

– Зима, Костян!
– Я выглянул в подслепое окошко и увидел, как метель несет мимо окон снег.
– Дожили.

Пес вытащил язык и смачно облизал свой нос. Так он выпрашивал себе фрикадельку. Таблетки я перестал крошить ему в мясо, уже дня три, но у пса выработался рефлекс, проснулся, дай фрикадельку.

– Ты меня разоришь гастрономическими пристрастиями. Как встанешь на ноги, будешь опять есть, что приготовлю.

Но фрикадельку я ему дал и попутно отметил, что нос у собаки блестит здоровым влажным блеском. Как бы он не начал меня дурить, прикидываясь больным. Через болезнь Константина мне и самому пришлось питаться лучше, чем обычно. Я поправился, и как мне показалось, окреп и посвежел. На работе стал меньше уставать и домой возвращался пружинящей походкой.