Вообще беспристрастный анализ документов приводит к неожиданному и даже несколько парадоксальному, исходя из реалий 1941 года выводу — балтийские летчики были буквально, что называется „в одном шаге“, от того чтобы устроить немцам уже в июле 1941 г. в Рижском заливе аналог воздушного наступления в Нарвском заливе в июле 1944-го. Сделать этот шаг, помешало отсутствие должного массирования привлеченных сил и самое главное, крайне неудачно складывавшаяся обстановка на сухопутном фронте.

Однако немцы рисковали получить советскую бомбу, не только находясь в открытом море, но и, в, казалось бы, надежно защищенных средствами ПВО базах и портах.

Так, 20 июля в 17:30 два советских бомбардировщика появились в небе над Виндавой. Вспомогательное судно Ro1, только что доставившее из Кенигсберга 914-й армейский дивизион береговой артиллерии получило прямое попадание двух бомб в носовую часть. На нем был поврежден мостик, из находившихся на борту один человек был убит, трое и четверо получили соответственно тяжелые и легкие ранения.[19 Не только военнослужащие Кригсмарине, но и других видов немецких Вооруженных Сил] Само судно село носом на грунт.

Осколки авиабомб повредили также противоминную обмотку на тральщике R-53, ранив одного матроса. Плавбаза 2-й флотилии моторных тральщиков „Вготту“, отделалась несколькими пробоинами в восьмом отсеке.

Корабли попали под „ковер“ из 12 фугасных „соток“, сброшенных двумя СБ из 73-го бап с высоты в 1400 метров. Пилотировали их экипажи уже упоминавшиеся в описании потопления 26 июля тральщика R-169: старший лейтенант Вильчинский — старший лейтенант Трухачев — стрелок-радист Тимченко и младший лейтенант Дореуле — младший лейтенант Колчин — стрелок-радист Севастеев.

Сами немцы объясняли потери и неэффективность ПВО базы отсутствием на аэродроме Виндавы истребителей и трудностью защиты объекта большой протяженности. Впрочем, данные о составе зенитной артиллерии не дают оснований для столь пессимистичных выводов. На 28 июля 1941 г. Виндаву прикрывали две батареи по четыре 88-мм зенитки, одна из четырех 75-мм орудий и десять батарей 20-мм зенитных автоматов.

На следующий день в той же базе в 13:34 (по советским данным в 14.40 московского времени) был поврежден транспорт Ro22. Погибли капитан судна и матрос. Опять пострадал моторный тральщик — легкие повреждения получил R- 64, на корабле тяжело ранен штурман и легко радист и сигнальщик.[20 Интересно, что тральщик уже попал под атаку советских самолетов утром] И в этот раз отличились уже упоминавшиеся экипажи старшего лейтенанта Вильчинского и младшего лейтенанта Дореуле из 73-го бап.[21 ЦВМА, Ф.139, Оп.633, Д.28 , Л. 7об.; Оп. 746, Д.6, Л. 24] Для атаки использовались бомбы калибром 100 кг. По докладам советских пилотов, на отходе от цели они подверглись безрезультатной атаке двух „мессершмиттов“. Вероятно, эта пара по требованию моряков уже была посажена на аэродром Виндава. Однако после очередной „порции“ советских бомб флот затребовал у Люфтваффе увеличения численности истребителей до четырех машин.

6 августа в 11:40 в результате очередного налета советских самолетов на порт Виндава получил прямое попадание и затонул паром SF-14 типа „Зибель“, два человека было убито, один пропал без вести и шесть человек получили ранения. Еще два парома были легко повреждены осколками.

Хотя немцы и пишут в своих донесениях, что атаковали три самолета, но, вероятнее всего, это успех экипажа Пе-2 из 73- го бап в составе: пилот лейтенант Мищенко — штурман лейтенант Бойчевский — стрелок-радист Проданчук. Экипаж „пешки“ вылетал на воздушную разведку района Виндава-Либава-Ужава, и в 12.30 (время московское) обнаружил в Виндаве пять „транспортов“ и потопил один их них. Достойно удивления, что две бомбы ФАБ-250, сброшенные с высоты 4300 метров, тем не менее, все-таки попали в цель. Ну, а употребленный немцами в одном из документов термин „разрушен“, как нельзя точнее отражает характер воздействия бомбы такого калибра по относительно небольшому „Зибелю“.[22 ЦВМА, Ф.139, Оп.633, Д.28 , Л. 28; Там же, Оп.746, Д.6, Л.44]

На следующий день очередной разведчик Пе-2 73-го бап в 11:40 (время московское) с высоты 4500 метров сбросил 250-кг бомбы на Либаву. Наши летчики доложили о „прямом попадании в большой транспорт“. Немецкие документы сообщают о повреждении осколками вспомогательного судна Ro22 и буксира „Bravo“. Один человек был ранен.

Иногда удары авиации КБФ наносились непосредственно по инфраструктуре портовых городов. Так 7 августа 1941 г. шесть Ар-2 и пять СБ-2 из 73-го бап бомбардировали Пярну. Налет обеих групп был проведен практически одновременно, в 19:35 и в 19:37. В „Журнале боевых действий Морского командования „D“[23 Marinebefehlshaber D] отмечены два попадания в укрытие штабной роты командования. Две бомбы упали рядом со 105-мм орудием, снятым с поврежденного тральщика М-23, но, к сожалению, не взорвались. В штабной роте один человек был убит, и три получили тяжелые ранения. Еще один тяжелораненый оказался из состава экипажа М-23. Кроме того, получили повреждения несколько автомашин.

Немецкий военный транспорт Ro22 на якорной стоянке

Минная война

Применяла авиация КБФ в 1941 г. и такой специфически морской род оружия, как минное. Надо сказать, что к началу войны с минным оружием авиации сложилась довольно интересная ситуация. В наличии на 22 июня 1941 г. имелись 48 устаревших мин МАВ-1, и через несколько дней после начала боевых действий были получены 43 более совершенные мины АМГ-1.

Как указывалось в отчете начальника минно-торпедной службы ВВС КБФ старшего лейтенанта Баранова, мины АМГ-1 первой партии, изготовленные на заводе имени В.И. Ленина, были отличного качества. А вот поступающие позднее изделия завода № 175 требовали обязательной проверки, и почти все — ремонта. Неконтактные мины МИРАБ прибыли на флот через три недели после начала войны из числа опытных образцов ЦКБ-36. К этим минам непосредственно в 1-м мтап приспособили парашюты от высотных торпед и силами технического состава соорудили примитивную подвеску, с которой и была выполнена первая постановка. Шесть штатных комплектов минной подвески для МИРАБов поступили из Москвы чуть позже вместе с бригадой монтажников для их установки на самолеты. Подвеска МАВ-1 и АМГ-1 производилась на штатные держатели бомбардировщиков ДБ-3.