– Там ничего, - сообщил я, выбравшись из-под кровати.

– Вы ошибаетесь, дорогой напарник, - глаза Уокмана задорно блестели. Он сунул руку в карман, достал шоколадку, отломил от нее кусочек и съел, внимательно глядя на меня.
– Вы упустили две очень важные детали.

– Это какие же?

– Вы обратили внимание на то, что кровать была прикручена к полу?

– А разве...

– Да, - отозвался Уокман, сняв с запястья черно-белые четки и начав перебирать их пальцами, глядя на меня.
– Причем сделано это так искусно, что заметить действительно очень трудно. Если бы я не полез под кровать и не стал бы обследовать пол, тоже не увидел бы. Вы когда-нибудь встречали что-то подобное?

– Нет, - отозвался я.

– "Пестрая лента", - обрубил Кристофер и съел еще шоколадку.

– Точно!
– вспомнил я.
– Там это делалось для того, чтобы нельзя было сдвинуть кровать.

– Именно, - ответил сыщик.
– Вот только в этом случае вентиляции в стене нет.

– А что еще вы нашли?

Вместо ответа Кристофер надел четки на руку, опять забрался под кровать, повозился немного и вытащил оттуда клочок бумаги, обмотанный скотчем. В свободной руке он держал перочинный нож, которым осторожно отделил скотч. Он развернул бумажку и показал мне довольно приличную сумму денег.

– Она была засунута под распорку и приклеена к днищу. Скорее всего, это была заначка на черный день - как видите, денег было скоплено довольно много. И именно эти деньги и искал наш красавец - тот, кто вломился в эту комнату, возможно, убил ее обитательницу, и спрятал или украл труп или живую девушку.

– Но как он мог ее украсть?
– удивился я.
– Не мог же он телепортироваться в комнату! Да еще и упереть тело!

– Это нам и предстоит выяснить, мой дорогой напарничек, - усмехнулся Кристофер.
– И мне кажется, я близок к разгадке.

Он подошел к окну, схватился за раму и резким движением вверх поднял ее. Он внимательно осмотрел подоконник, после чего подошел к своей сумке и вынул из нее кожаный пояс, к которому были прикреплены две кобуры с пистолетами и несколько кармашков и сцеплений. На поясе висела приличная связка патронов. Кристофер со щелчком кнопок и пряжки надел пояс. В одно крепление он сунул перочинный нож, в другое - лупу. Затем он вытащил из сумки приличный моток веревки с крюком, велел мне ее подержать, после чего разулся и снял носки и обменял свою обувь с носками на веревку.

– Мистер Стивенсон, - сказал он, перекидывая моток веревки через плечо.
– Я вверяю вам свои ботинки. Спускайтесь вниз, во двор, а я полезу на крышу. Когда я спущусь, отдадите мне обувь.

Я обалдело уставился на него. На крышу?! Зачем?! Да еще с больной ногой! Но разве ж Уокмана остановишь...

В тот момент, когда Кристофер залез на подоконник, высунулся оттуда, раскрутил веревку и набросил крюк на край крыши, в дверях появились четыре человека. Один пожилой, седой, с пышными бакенбардами, другой молодой, хмурый, с легким пушком над губами и в круглых очках, третий высокий и рослый, с черными волосами и бородой, а четвертой была девушка, что просила у Уокмана автограф.

– Мистер Уокман!
– одновременно завопили седой с бакенбардами и девушка. Первый - с удивлением, вторая - со страхом. Мне показалось, еще минута - и эта впечатлительная особа точно шмякнется в обморок.

– Извините, вынужден поиграть в Тарзана, - расхохотался Кристофер и вдруг под вопль девушки подергал веревку и сиганул в окно. Я удержал ее от того, чтобы прыгнуть вслед за ним.

– Он знает, что делает, - сказал я. Когда фанатка детектива успокоилась, я ее выпустил, и мы с ней и с вошедшими в комнату прильнули к окну. Уборщица, провожавшая меня и Кристофера и стоявшая до поры до времени далеко от входа в комнату, тоже пролезла под ленту и присоединилась к нам. Выпучив глаза, мы наблюдали, как Уокман ловко карабкается вверх по канату. Он перехватывал руки, сжимающие веревку, а ногами переступал по стене.

Я вспомнил, что он просил меня быть внизу и поспешил во двор. Затаив дыхание, я наблюдал, как он лезет на крышу. Постепенно ко мне присоединились и люди, которые вошли в комнату. Вслед за ними подтянулись и просто любопытные студенты. Всем было интересно, зачем знаменитый сыщик лезет на крышу. Преподаватели попытались разогнать толпу, но поняв, что это бесполезно, тоже стали наблюдать. Сжимая край обуви Кристофера, я с волнением смотрел, как он вскарабкался на крышу. Уокман смотал веревку и показал нам большой палец. Сыщик принялся прохаживаться по ней, глядя себе под ноги.

И вдруг он сорвался.

Словно во сне, я видел, как босая нога Уокмана соскользнула с гладкой черепицы, он кувыркнулся и в следующую же секунду повис на руках, вцепившись пальцами в край водосточной трубы.

– Крис!
– не своим голосом заорал я.

– Он же упадет!
– фанатка Уокмана приложила ладони ко рту в ужасе.

– Он точно сорвется, - констатировал очкастый.

– Надо помочь ему!
– в отчаянии крикнул я.
– У него нога ранена, он не сможет забраться! КРИС! КРИС!
– заорал я, обращаясь к Уокману.
– ТЫ ТОЛЬКО ДЕРЖИСЬ, КРИС!
– я повернулся к толпе.
– Принесите простыню!