"Не поменяете пятак по рублю? Можно червонцами..."

Я взглядом проводил изящную удаляющуюся фигурку Евы, махнул рукой стоящему на балконе Борисычу, и посмотрел на воду, ещё сохранявшую волнение от нашего купания. Звёзды мерцали на маленьких волнах, как бы разыгравшись, и не могли остановиться. День был настолько суматошным, что выделить главное было не просто. Завтра начнётся турнир, но меня это не пугало: первый день отсеивает новичков, к которым я себя не причислял. Пяток удачных раскладов - и можно спокойно сбрасывать карты, играя только на обязательных блайндах без ставок. Набросив на себя халат, не спеша, пошел в номер. Поднявшись на третий этаж, на площадке я, к своему удивлению, встретил Отто, он ждал меня. Я сухо поздоровался и предложил пройти к себе, видя, что он чем-то очень подавлен.

– Отто, ты сделал свой выбор, я свой, менять его не собираюсь, - спокойно сказал я, чувствуя, что эстонец не может начать разговора.

– Нет, Михаэль, у меня не было выбора, - взволнованно произнёс Отто и, не останавливаясь, продолжил: - Помнишь, я рассказывал про машину, на которой "подлетели", так вот, её хозяин умер насильственной смертью, причем его труп нашли только через три недели, и по срокам получалось, что и мы могли его "порешить". Хотя клянусь, мы этого не делали, я сам угонял этот автомобиль. Полиция к тому времени нас уже отпустила, и это убийство повисло "глухарем", но срок давности, увы, закончится не скоро, если вообще когда-нибудь закончится. Они об этом как-то пронюхали и пообещали в случае моего отказа подсказать полиции, что да как.

– Я тебя не осуждаю, но не понимаю, чем могу тебе помочь.

– Помогать мне не надо, раньше надо было думать, сам вляпался, - сокрушался эстонец.
– Но я не хочу быть мошенником, как они. Михаэль, поверь мне, для меня это очень важно. Этот турнир я уже проиграл, но я не хочу, чтобы проиграл его ты. Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, если позволишь.

Я видел, что Отто очень переживает и говорит искренне, чувство вины сжигает его изнутри, он не свободен и ничего не может с этим поделать, но всё же пытается оставаться человеком. Необходимо было дать ему шанс.

– Я слушаю тебя, Отто.

– Михаэль, это - целый мафиозный картель, и возглавляет его небезызвестный тебе Хиндли, - выдохнув с облегчением, быстро заговорил Отто.
– Меня сегодня вечером вызвали на инструктаж. Хиндли возмущался, что осталось только шесть его игроков, что добрая половина по каким-то роковым обстоятельствам отпала. Один уехал домой, выплатив компенсацию и не объясняя причин, трое вообще исчезли, двое попали в больницу. Причем один, кстати, русский, сломал обе руки, хорохорясь перед девочками, пьяный прыгнул с пирса "щучкой" на глубине метр, а второй попал в инфекционное отделение с подозрением, что внутри его поселился какой-то моллюск. Хиндли предположил, что против них действует какая-то сила, но какая - не знает, у него нет зацепок.

" Еще бы, ребята - профи, работают чисто", - подумал я. Эстонец продолжал:

– Члены группы не знают друг друга в лицо. Пароль у них свой - стопка из семи любых фишек с монетой "один евро" наверху. Попадая за один стол, они общаются посредством знаков, используя пальцы левой руки, лежащей на столе. Например, у меня по флопу слабая пара - я слегка сгибаю мизинец, а если самая сильная - подгибаю его вовнутрь, безымянный палец - две пары, и так далее. Распластанная кисть - каре, а кулак - флэш-стрит.

Рассказывая, Отто демонстрировал все знаки своей левой рукой и, убедившись, что я всё запомнил, перешёл к своим перспективам:

– Конечно, я поиграю места до двадцатого, но потом спрыгну. Пошли они к чёрту!

– А может, наоборот... не вылетай раньше меня, попробуем доиграть до финала, а там посмотрим, что делать, - неожиданно озвучил я пришедшую дерзкую мысль, видя, как она обрадовала Отто.

– Слушай, точно, если повезёт, и мы будем за финальным столом, я же смогу сыграть на тебя, - воодушевился Отто.
– Я согласен!

– Ну и отлично, - подбодрил я эстонца.
– Встретимся после турнира, чтобы не вызвать лишних подозрений. Надеюсь, к тому времени многое может поменяться, - глубокомысленно завершил я. Отто долго тряс мою руку, прощаясь, от волнения перейдя почему-то на английский, и осторожно покинул мой номер.

Я принял душ, выпил холодного сока и нырнул в постель, поглотившую своей мягкостью мое тело. Мозг выхватил какие-то элементы дня и отключился.

"Мысль это безобидное для всех действие"

Утро. Я открыл глаза, когда до сигнала будильника оставались считанные секунды.

"Всё-таки странная вещь - подсознание. Казалось бы, оно постоянно с нами. Прислушайся, и оно тебе многое подскажет и о многом предупредит, так ведь нет, мы ощущаем его не осознанно и лишь иногда интуитивно", - подумал я, вскакивая с постели. Настроение было приподнятое - сегодня начало. Быстро совершив утренний моцион и одевшись, я подумал о соседе, и тут же раздался телефонный звонок. На трубке был Борисыч. "Подсознание включило интуицию - к турниру готов", - мысленно отрапортовал я себе. Мы спустились с коллегой по цеху в ресторан, чтобы плотно перекусить, зная, что потом, до ужина, будет только кофе и бутерброды. Борисыч тоже был на подъёме, много шутил и рассказывал смешные истории. Сидя в ресторане и поедая отбивные, которых заказал сразу несколько, Аркадий Борисович вдруг вспомнил: