– Да, её будет играть Мелинда. У неё есть все данные для этой роли. Мелинда взяла текст пьесы с собой в поездку и работает над ролью.

Экскурсанты уже выходили из замка и неспеша шли по подъёмному мосту.

– Мелинда интересная женщина, – обронил Двайт и сделал паузу, ожидая подтверждения своих слов. Когда такового не последовало, продолжил: – У нас обоих квартиры в Индейской деревне, и я довольно часто вижусь с ней, но не слишком далеко продвинулся. – Он снова выдержал паузу. – У меня создалось впечатление, что я, возможно, незаконно вторгаюсь на вашу территорию.

– Никаких проблем, – заверил его Квиллер.

– Я впервые живу в таком маленьком городке, как Пикакс, и не хотел бы нарушать какие-либо местные традиции.

– Никаких проблем, – повторил Квиллер.

Когда группа собралась у автобуса, каждый выразил озабоченность состоянием здоровья Квиллера, и Мелинда, исследовав шишку на его голове, сообщила, что кровь, во всяком случае, не идёт.

В этот вечер местом их ночлега стала живописная гостиница, переоборудованная из маленького домика, с многочисленными пристройками, непонятными перепадами высот и идущими под уклон коридорами. Тем не менее кровати были удобны, а номера полны очаровательной старомодности благодаря множеству салфеточек, безделушек, вазочек с вереском, корзин с фруктами и неизменному заварному чайнику. Под окнами лежали кольца веревок, чтобы спасаться по ним в случае пожара.

Для участников «Бонни Скотс Тура» номера оказались забронированы на двое суток, и после нескольких дней постоянных автобусных экскурсий Ирма предоставила им на один день полную свободу действий. Путешественники могли позволить себе распаковать багаж, разложить вещи по ящикам комода и повесить одежду в стенных шкафах, играющих роль платяных.

По окончании обеда, который состоял из супа с барашком и овощами, кролика в горшочке и запечённых в тесте яблок, Квиллер ушел, сославшись на головную боль, хотя основной причиной его ухода было желание побыть одному.

Из холла он поднялся на полпролёта лестницы, свернул в маленький коридор налево, потом направо, спустился на три ступеньки, прошёл через стеклянную дверь, поднялся по пандусу и снова повернул налево, где налетел на ошарашенную Грейс Атли, в панике вцепившуюся в свое ожерелье.

– Вы заблудились? – спросил он, – Здесь это нетрудно.

– Я где-то не там свернула, милый, – сказала она. – Мы в восьмом номере.

– Тогда вы должны быть в другом крыле. Идите за мной.

Он проводил её до коридора, ведущего к восьмому номеру, но ей явно не хотелось его отпускать.

– Мистер Квиллер, – начала она своим скрипучим голосом, – я не должна говорить об этом, но… не кажется ли вам, что Ирма Хасселрич завела шашни с водителем автобуса?

– Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Она так смотрит на него, и они о чем-то беседуют на непонятном языке. Прошлым вечером, выглянув из окна, я увидела, как они гуляют при луне по вересковому полю… да!

– Это могли быть привидения, – сказал он лукаво. – Они всё время скитаются по таким местам. Не обращайте внимания, миссис Атли.

– Зовите меня Грейс, прошу вас, – сказала она.
– Как вы чувствуете себя после несчастного случая, милый?

– Немного болит голова.

Остальные женщины в группе тоже удивлённо поднимали брови по поводу ночной жизни Ирмы, но Лайл сказал:

– Эта женщина работает по шестнадцать часов в день! Она имеет право расслабиться, и не наше дело, где и с кем.

Квиллер вернулся к себе в номер, где облачился в красную пижаму, подаренную Полли на день святого Валентина. Остальные, очевидно, потягивали «Дрембю» перед камином, играли в карты или смотрели телевизор в гостиной.

Развалясь в более или менее удобном кресле, он начал записывать на магнитофон дневные впечатления.

– Сегодня мы побывали на острове, где в тысяча семьдесят пятом году был похоронен Макбет…

Его прервал стук в дверь.

– Кого там принесла нелегкая? – пробормотал он, надеясь, что не Грейс Атли. Но действительность оказалась ужаснее его опасений. Это была Мелинда.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – спросила Мелинда, стоящая в дверном проёме. – За обедом ты был каким-то притихшим.

– После пяти дней общения с одними и теми же людьми я уже не знаю, о чём говорить, и не имею охоты слушать других, – ответил он.

– Можно войти? Я хочу проверить твой пульс и температуру. Пожалуйста, сядь, вон там. – Её сопровождало облако духов, пленявших его три года назад, а теперь раздражавших своим слишком сладким мускусным запахом. Она вставила ему в рот термометр, сосчитала пульс приподняла веки и посмотрела на глазные яблоки.

– По всем показателям, ты ещё жив, – сказала она, доставая из своей чёрной медицинской сумки фляжку, – не хочешь ли сделать глоток в медицинских целях?