Факт возбуждения уголовного дела в отношении ЮКОСа не означает, что у этой компании будут отбирать собственность. Я полагаю, что это — определенное политическое давление на руководство ЮКОСа, в первую очередь на Ходорковского. Если вы хотите спросить, почему на Ходорковского и почему такое давление, то, на мой взгляд, Ходорковский более независим в своих суждениях и поступках, чем кто-либо из других олигархов, ну, может быть, имеющих чуть меньший капитал. Допустим, мне известно, не буду говорить, насколько это достоверно, но все-таки у Ходорковского проскользнуло высказывание о том, что Российская Федерация должна быть снова республикой с парламентской формой правления. Конечно же, президенту, окружению президента это не понравится. Хотя я еще пять лет назад говорил о том, что институт президентства для России неприемлем, это чуждый институт, и с ним надо действительно решать вопрос. Это фактически пятое колесо в телеге, которое мешает сегодня России двигаться вперед.

Второй момент. Видимо, кто-то достаточно интенсивно информирует президента о том, что Ходорковский якобы финансирует компартию, что чуть ли не с его финансовой помощью компартия готовит какой-то переворот. Во-первых, могу отметить, что компартия никогда от Ходорковского каких-либо денег не получала, тем более и сам Ходорковский не готовит никакого переворота в стране — ни военного, ни гражданского, ни экономического. Но еще раз отмечу, что такую информацию, непроверенную и, я бы считал, абсолютно несостоятельную, кладут на стол президенту. И вот в условиях, когда действительно надвигаются выборы в Госдуму, решили дать понять Ходорковскому, кто есть кто, кто в этом доме хозяин — президент, президентское окружение или он, Ходорковский. Может быть, решили еще так — Ходорковский, имей в виду, не дай господи, если ты хоть один рубль принесешь Зюганову, вот что после этого последует... А последует то, что в отношении, допустим, Платона Лебедева уже последовало, против него возбудили уголовное дело, и он сел под стражу. Вот и все.

Больше никаких других серьезных моментов в этой кампании, а я считаю ес политическим пиаром президента, в какой-то мере, может быть, и окружения, а также некоторых политических партий, претендующих ныне на близость к президенту, я не вижу. Да, президент уже все сказал, потому что он фактически одобрил возбуждение уголовного дела и атаку на Ходорковского и его окружение. Отмечу, что Генеральная прокуратура никогда бы не посмела самостоятельно возбуждать уголовное дело в отношении Ходорковского, вести расследование, потому что любое расследование все-таки дискредитирует российский бизнес, это удар в целом по авторитету России. Поэтому я считаю, что здесь все абсолютно согласовано, президент уже выбрал свой путь.

Ведущая: Вы сказали о том, что Ходорковский не финансировал компартию, но пресса пишет об этом как об известном факте, доказанном.

В. Илюхин: Вы знаете, сегодня пресса достаточно много чего пишет. Вот господин Караулов может заявить о том, что якобы на Кубе у Зюганова была, как он предполагал, гостиница. Проходит месяц, и он говорит: да, мы ошиблись, мы предполагали, что гостиница была, но ее нет, но мы предполагаем, что Зюганов хотел эту гостиницу купить за большие деньги. А вообще-то об этом у Ходорковского надо спросить — финансируешь ты компартию или нет? Но ведь есть Министерство юстиции, которое может досконально проверить всю финансовую дисциплину любой партии, откуда деньги идут и прочее, и надо снять эти пустые разговоры. Просто сегодня делается попытка увязать компартию с олигархами, проводится дискредитация компартии как одной из мощных политических организаций, которая заявляет о себе достаточно серьезно и претендует на победу на предстоящих в декабре выборах в Госдуму.

Ведущая: Давайте вернемся теперь к одному из ваших запросов, вы много запросов направляете, как депутат и как представитель Комитета по безопасности. Насколько я понимаю, этот новый запрос сделан, по поводу планов правительства Республики Татарстан о приватизации нескольких компаний, которые находятся в государственной собственности республики. Речь идет о холдинговой компании «Связьинвест — Нефтехим», куда, судя по вашему запросу, будут переданы контрольные пакеты акций «Татнефти», «Нижнекамскнефтехим», «Татэнерго» и так далее. Вы говорите, что речь идет о сомнительной приватизации. Почему сомнительной, если так много говорят о том, что государственные структуры должны избавиться от всех лишних пакетов и провести приватизацию как можно дальше?

В. Илюхин: Вот я хочу увязать то, о чем мы говорили в первой части нашей передачи, с этим вопросом. Если бы действительно президент и его окружение боролись с олигархами, то, наверное, этой намечаемой приватизации у нас с вами бы не было. А то получается так — с одной стороны, власть воспитала олигархов, создала им условия, власть вообще воспитала тот бизнес, который сегодня есть, а теперь начинает с ним бороться. Да не начинает бороться, это всего-навсего видимость борьбы.

Почему я направил запрос по «Связьинвест—Нефтехим»? Во-первых, хочу отметить, что, по сути дела, под одной крышей пытаются собрать все хозяйство, все известные компании, расположенные в Татарии. Вот это уже настораживает. Самое же главное, что это компании различного толка, занимающиеся, действительно, самой разной деятельностью. «Связьинвест» — вы понимаете, чем занимается, «Нефтехим» — тоже совершенно понятно, чем они занимаются. Если уж создавать объединения, то, наверное, нефтяные холдинги должны бы объединяться вместе с нефтяными банками или банками, которые поддерживают нефтяные компании. Но «Связьинвест» и «Нефтехим» — это уже сразу достаточно сомнительное дело.

На мой взгляд, это попытка повторить приватизацию начала 90-х годов, самую что ни на есть незаконную, неэффективную приватизацию, но это не даст ощутимого толчка по развитию экономики и Татарии, и в целом Российской Федерации, это один момент.

Второй момент — такое объединение, по сути дела, выводит эти компании из-под руководства федеральных органов власти, и они, компании, замыкаются непосредственно в подчинении Республике Татарстан.

Третий момент, о котором мне хотелось бы сказать. Ведь приватизируются всего-навсего акции этих компаний, а не сам капитал, а когда приватизируются акции, всегда есть возможность их перекупить. У меня нет сегодня никаких оснований утверждать, что эти акции не перейдут в оффшорные зоны, а через оффшорные зоны эти акции не будут скуплены иностранными фирмами.

Вот почему я и обратился в Генеральную прокуратуру, в ФСБ и к председателю Счетной палаты Степашину с одной просьбой, с одной целью — не повторить те преступления, которые были у нас в начале 90-х годов, когда мы неразумно — я могу абсолютно уверенно это говорить — и отступая от законов, приватизировали все и вся. На мой взгляд, в этой намечаемой приватизации больше политического, чем хозяйственного эффекта. Надо признать, что глава республики, Минтимер Шаймиев, больше не будет, видимо, выдвигаться на очередной срок в президенты — и по возрасту, да и ему уже законодательно нельзя выдвигаться, есть определенный запрет. Но при Шаймиеве сложилась определенная среда, определенная экономика и, самое главное, определенное руководство и владение этой экономикой.