Из этого следует, что любой законопроект, принятый Государственной Думой, независимо от его правового статуса — федеральный конституционный или просто федеральный — в установленном порядке направляется субъектам, наделенным правом законодательной инициативы.

Иного толкования здесь не может быть. Тем более что в пункте 7 той же 119 статьи регламента закреплено, что законопроекты, принятые в первом чтении, в пятидневный срок направляются субъектам, наделенным правом законодательной инициативы, указанным в статье 104 Конституции РФ, к которым относятся законодательные (представительные) органы субъектов Российской Федерации. Но этого сделано не было. Уж слишком торопились протащить закон через Думу.

Однако председатель комитета В. Гребенников заявил и другое, что можно и не направлять законопроект, принятый в первом чтении, в субъекты Федерации, ибо в случае его окончательного принятия он будет передан «в Совет Федерации, в котором сидят представители всех 89 регионов Российской Федерации».

Ну эго же полный абсурд, уважаемые судьи. Это — явная подмена конституционных полномочий одного субъекта, наделенного правом законодательной инициативы, другим субъектом. К тому же в закон, поступивший на одобрение в Совет Федерации, уже нельзя вносить поправки.

Это далеко не полный перечень конституционных нарушений, допущенных при обсуждении и принятии законопроекта.

Согласно пункту 5 статьи 124 регламента Госдумы, «о заседании комитета председатель комитета уведомляет не менее чем за двое суток членов комитета». Такого уведомления сделано не было. Его и невозможно было реализовать, коли, как мы отмечали, на следующий день, к 10 часам 19 сентября 2002 года документы для обсуждения законопроекта во втором чтении были направлены в Совет Государственной Думы.

Более того, уважаемые судьи, заседание комитета по обсуждению поступивших поправок, иных вопросов не проводилось. Мнение членов комитета фиксировалось, вопреки регламенту, через опросный лист.

В нарушение требований статьи 121 регламента, депутаты, успевшие внести поправки, не были заблаговременно уведомлены о дне и часе их рассмотрения. Они были лишены возможности дать по ним объяснения на заседании комитета, уточнить их формулировки.

Было допущено и еще одно грубое нарушение. Согласно статье 48 регламента, депутаты Госдумы своевременно извещаются о вопросах, вносимых на рассмотрение палаты. Проекты документов и другие необходимые материалы предоставляются депутатам не позднее чем за три дня до их рассмотрения.

В данном случае они раздавались или 20 сентября 2002 года, в день пленарного заседания, или вечером предшествующего дня по ящикам депутатов, но не за три дня до обсуждения, как это положено.

Как известно, 20 сентября на обсуждение пленарного заседания, одновременно с проектом закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный конституционный закон «О референдуме Российской Федерации», было вынесено постановление Госдумы о признании утратившим силу абзаца второго пункта постановления Государственной Думы от 18 сентября 2002 года о внесении изменений и дополнений в Федеральный конституционный закон «О референдуме Российской Федерации». Того самого пункта, которым предусма-

тривался 30-дневный срок для подачи поправок в законопроект, принятый в первом чтении.

Этим постановлением были нарушены конституционные права субъектов, наделенных правом законодательной инициативы, по внесению в законопроект своих поправок и дальнейшей работе над ним.

Субъекты с правом законодательной инициативы были поставлены в неравные условия, разделены на две части: одним предоставили возможность внести поправки, других этой возможности лишили. Лишили в первую очередь президента, правительство, депутатов Госдумы, членов Совета Федерации и Конституционный суд.

Это — грубейшее нарушение норм Конституции, закрепляющих равные права, хотя бы депутатов Госдумы, в законодательном процессе.

Стадия подготовки законопроекта ко второму чтению началась с момента принятия его в первом чтении, и она должна была проходить в обозначенные сроки. Но этого не случилось. Она была прервана без принятия на то правового решения, волевым усилием большинства в Госдуме.

Дело в том, что за постановление Думы о принятии законопроекта в первом чтении, в котором и устанавливался 30-дневный срок для внесения поправок, было подано, как это следует из стенограммы заседания за 18 сентября 2002 года, 304 голоса (стр. 63 стенограммы).

Однако 20 сентября за внесение изменений в постановление о принятии Федерального конституционного закона, если верить стенограмме, проголосовали лишь 276депутатов (стр. 26 стенограммы). Таким образом, водя большинства, высказанная 18 сентября 2002 года, осталась прежней и не отмененной.

И здесь уместно обратить внимание на мнение председателя Комитета Госдумы по организации работы и регламенту О. Ковалева, высказанное 18 сентября. Отвечая на вопрос, он сказал: «...Если законопроект будет проголосован и вы предложите вернуться, то тогда мы должны будем отменить принятое решение тем же кворумом, которым мы проголосуем законопроект» (стр. 62 стенограммы). Мы же видим сплошные нарушения и противоречия.