— Иди.

Витька побежал в избу, а Сережка в недоумении глянул на сестру: в таких пустяках в деревне не принято спрашивать разрешения родителей, каждый шел купаться и гулять, когда захочет и на сколько захочет.

Через минуту Витька показался на крыльце с голубыми ластами, маской, трубкой и еще какой-то диковинной блестящей штукой в руках.

— Ой, что это? — воскликнула Танька.

— Подводное ружье, — с достоинством ответил Витька.

— Ружье? Подводное?! — изумился Сережка. — И из него можно стрелять?

— Конечно! Видишь, какой гарпун! Любую рыбу насквозь пробивает! — Витька извлек из ружья сверкающую никелем стрелу. — Под водой на семь метров бьет!

По тому, как блестели глаза Витьки, когда он это говорил, нетрудно было догадаться, что ружье — самая драгоценная его вещь, которой вполне можно гордиться и не грешно похвастать.

— И ты уже стрелял рыб? — с затаенной завистью спросил Сережка.

— Стрелял. Только у нас в городе вода мутная да и рыба мелкая.

— А в Сити во какие щучины есть! — Сережка раскинул руки в сажень. — У некоторых даже мох на голове от старости вырос. И язи есть — здоровущие! И лещи, и голавли…

За Витькой и Сережкой, пока они шли к реке, увязалась целая ватага мальчишек и девчонок, знавших о подводном снаряжении только из кино да из книжек. Всем хотелось потрогать ласты и маску, посмотреть удивительное ружье, которое пробивает насквозь любую рыбину, и, главное, своими глазами увидеть, как Витька будет плавать и охотиться.

— Вот жалко, Гуся нету! — вздохнул Сережка.

— А где он? — живо спросила Танька. — Там?

— Почем я знаю! Туда бы ушел, так сказал бы. Они с Толькой куда-то подевались.

Ребята привели Витьку на то место, где обычно купались, но Витька недовольно поморщился:

— Тут не поохотишься. Водорослей нету, какая здесь рыба?

— Здесь нету рыбы?! — оскорбился Сережка. — Да если хочешь знать…

— Я не спорю, — перебил его Витька, — но мне трава нужна, чтобы водорослей побольше. А здесь голое место: песок да камни и ни одной травинки.

— Так ведь в траве запутаешься! Даже Васька Гусев в траве-то не плавает!

Но ссылка на непререкаемый авторитет Гуся не произвела на Витьку никакого впечатления. Это задело самолюбие Сережки, и у него родилась дерзкая идея: свести Витьку на Вязкую старицу, где еще никто и никогда не плавал, потому что берега там вязкие, а сама старица чуть ли не сплошь затянута водорослями.

— Значит, тебе травы нужны? — переспросил Сережка. — Тогда пошли!

— Ты куда его хочешь вести? — подозрительно спросила Танька.

— На старицу.

— И не выдумывай!

— А что? — насторожился Витька.

— Да там, понимаешь, коряга на коряге и все вот так травами переплетено. — Для убедительности Танька покрутила руками.

— Ну, а рыба-то есть?

— Там рыбы навалом! — загалдели ребята. — Только ее ничем не выловишь.

— Веди на старицу! — обернулся Витька к Сережке.

Вязкая старица выглядела впечатляюще. По берегам черные от воды и почти лишенные листьев заросли ивы, то тут, то там зеленеют островки камыша и рогозы, местами торчат из воды причудливо изогнутые коряги, увешанные тиной и мхом. И всюду трава, трава, трава — элодея, кувшинки, кубышки, стрелолист.

— Ну что, поплывешь? — скрывая усмешку, спросил Сережка.

— Конечно!

— Валяй! Лодки, смотри, тут нету, запутаешься, некому вытаскивать…

Но Витька не обратил на предупреждение никакого внимания. Он разделся, забрел в воду до пояса, натянул на ноги ласты, сполоснул маску, поплевал в нее, потер пальцами, снова сполоснул и только после этого надел на лицо, а трубку взял в рот.

Тем временем со дна поднялась рыжая вонючая грязь, в которой плавали какие-то жуки и пиявки. Однако это ничуть не смутило Витьку. Он зарядил ружье, еще раз поправил маску, потом наклонился и почти без всплеска нырнул прямо в гущу водорослей. Через несколько секунд на поверхности воды показался конец трубки и затылок пловца.

— Вот обождите, он запутается в траве, обязательно запутается! — тревожилась Танька.

Сережка молчал. Он сам был неплохим пловцом, уступал лишь Гусю и видел, что Витька плывет необычайно легко, быстро и бесшумно, а водоросли будто раздвигаются перед ним.

Вода в Вязкой старице была непроточная и потому прогревалась хорошо. Отстоявшаяся, она к тому же была прозрачна, как в хорошем аквариуме, и у Витьки захватило дух от той прелести, которая открылась взору. Розовые, желтые, коричневые, зеленые — всех оттенков — листья водных растений и тонкие извивающиеся стебли создавали впечатление сказочного, неземного мира, который был столь же диковинным, сколь и прекрасным. А по дну расстилались зеленоватые мхи. Вдали они выглядели почти голубыми и будто растворялись в синеватой толще воды.