Иногда к пленницам подбегали дети, тыкали в них палками, смеялись и бросали камни. Охранявшие кроманьонок воины смотрели на них завистливо и жадно, а, слыша их стоны и проклятья, громко хохотали и о чём-то оживленно переговаривались.

Здесь было много питекантропов, ходивших на полусогнутых ногах и с опущенными глазами. На их лицах и руках были какие-то тёмные рисунки и метки. Рабы носили тяжести, и на них всё время кричали и постоянно били.

Начинались сумерки, и жители поселения стали собираться на поляне вокруг большого костра. Они зажгли факелы и начали гортанно и протяжно петь, медленно двигаясь по кругу и постепенно ускоряя хоровод вокруг огня. В основном это были молодые женщины, раскрашенные красной охрой. Некоторые держали в руках какие-то погремушки, которыми ритмично трясли.

На огромной шкуре пещерного медведя несколько рабов принесли и опустили рядом с костром невысокого толстого старика в почерневшей накидке и с квадратным кожаным покрывалом на голове. Шаман тяжело встал и с неподвижным, недовольным лицом, подошёл к лежащим на земле пленницам. Он ткнул в кого-то из них пальцем и что-то прохрипел. Танцевавшие грубо подняли Хильду с Гислой и потащили их к страшной пещере. Гисла зажмурилась.

Но туту что-то произошло, и по толпе пронёсся ропот. Потом резко наступила тишина, которую в следующее мгновенье обрушил гром охотничьих рогов с разных краёв поляны. Над головами неандертальцев, словно падающие звёзды, проносились стрелы с горящими наконечниками и градом летели камни.

Из леса на поляну выступило невообразимое существо. Его нижняя половина была бледной лошадью, а тело было огромным человеком с головой тигра. В руках чудовища было что-то гибкое, изогнутое, посылавшее во все стороны смерть.

Вопли и крики смешались в невообразимый гвалт. Собравшиеся заметались так, что под ногами затряслась земля. Неандертальцы в ужасе разбегались в стороны, и многие кинулись спасаться в пещеру.

На поляну выбегали кроманьонцы. Но их было так мало, их было в десять раз меньше, чем врагов.

– Сжигайте!
– услышала Гисла знакомый голос.
– Сжигайте их всех!

Эгир и Рокья хватали из костра горящие ветки и кидали у входа в пещеру. Исар, Хьяльм и остальные срывали шкуры с хижин и швыряли в огонь, и густой белый дым затягивало в чёрную бездну. Ано и Вейга пытались останавливать собратьев и призывали пощадить врагов. Но их подняли на руки и бросили сквозь пламя в наполненное дымом и ужасом жуткое святилище.

Пламя горело до утра, пока в пещере не стихли последние крики и стоны.

Эрлёг сын Ярна спустился с лошади и снял тигриную маску - его мягкие густые волосы были перепачканы запёкшейся кровью. Пленниц развязали, и Гисла непрерывно плакала, вытирая слёзы одной рукой - вторая висела как плеть. От края поляны шёл Альрик, опираясь обеими руками на древко копья. Голова юноши была замотана почерневшей от крови замшей, и товарищи поддерживали его под руки - от удара вражеской палицы он лишился обоих глаз.

***

Эрлёг сын Ярна, увенчанный короной из оленьих зубов, украшенной сотнями раковин моллюсков, на глазах перепуганных дикарей бросал в огонь звериные маски и черепа, найденные в лагере неандертальцев.

– Вы не звери, вы - люди! Вы дети Небесного Творца, а не пещерного медведя!

И толпа падала перед ним на колени.

Погибших кроманьонцев хоронили в могилах, куда клали боевое оружие, украшения и морские раковины. Мертвым надевали плетёные сетки на волосы, браслеты на руки, посыпали кроваво-красной охрой, а на глаза клали плоские камешки.

– Примите их в лона свои, Небесный Отец и Небесная Мать!

Маленький отряд отправился дальше, но путники ещё долго оборачивались и смотрели на могильное поле.

***

В молчании двигались кроманьонцы по горным перевалам. "Дойдём ли мы до тёплой страны, где текут молоко и мёд? Может быть, она была только в мечтах наших предков?" - думал каждый.

Впереди показался чёрный проём пещеры, по краям увитый диким виноградом.

– Что это? Снова кровь и мрак? Может быть, нам лучше вернуться на Север?

Но факелы горят, отбрасывая тени на сухие известняковые скалы.

Пещера была необитаема. Изумлённым путникам открылась череда широких коридоров, длинных галерей и просторных залов с высокими сводами, где на стенах и потолках были нанесены рисунки и высечены гравюры - сотни живописных образов.

Изображенные на сводах туры и лошади будто перебегали с одной стены на другую. Одной неотрывной линией были проведены контуры льва, который словно выходил из трещины в скале. Здесь были плывущие олени, убегающий носорог, пещерный лев, медведи, пантеры и другие животные ледникового периода, а на отдельной стене застыл величественный северный олень.

Изображения были очень реалистичны. Рисунки были выполнены углем, охрой, гематитом, оксидами марганца и железа, а также другими естественными красками. Древние художники не только владели разными цветами, но и умели ретушировать светотени, строить перспективы и создавать объёмные образы, используя естественные контуры скал для пространственных изображений. У стен путники обнаружили масляные лампы, остатки высотных каркасов, порошковые краски, кисти и пеньковые ткани, а также скребки, резцы и ракушки. Авторы картин оставили на камнях отпечатки своих ладоней с прямыми тонкими пальцами.